Я дома

Майя захихикала, не переставая улыбаться этому зрелому мужчине. Они были очень похожи с Костей – оба рослые, темноволосые, с красивой кожей бронзового оттенка, но было кое-что особенное в облике Владимира, что отличало его от Кости, да и вообще от всех мужчин, которых когда-либо встречала Майя: его глаза. Это были на редкость живые, умные и добрые глаза. Они пытливо изучали, дерзко спорили, чарующе околдовывали, задиристо манили и лукаво испытывали. Эти глаза заглядывали в самую душу, проникновенно смотрели и внимательно слушали. Практически черные, миндалевидные, в обрамлении длинных пушистых ресниц глаза влюбляли в себя и очаровывали. Им хотелось безоговорочно верить, доверять самые сокровенные мысли и делиться своими секретами. Они были настоящими, понимающими и очень глубокими. Майя никогда прежде не встречала таких глаз.

Она с трудом отвела взгляд от их обладателя, почувствовав непривычное волнение и возбуждение. Это пугало и одновременно будоражило, потому что Владимир был вдвое ее старше, а у нее ни разу не было интимной связи с таким зрелым мужчиной, более того, она всегда считала, что такая разница вульгарна и неприемлема. Но утонув в фантастических глазах этого мужчины, она на мгновение позволила себе допустить такую фантазию.

– Ты чего зависла? – удивился Костя. – Пошли на экскурсию.

– Извини, немного задумалась.

Майя попыталась взять себя в руки, пока бурное воображение окончательно не утащило ее в темную бездну этих глаз. Отец Кости, который все это время за ней наблюдал, загадочно улыбнулся и подмигнул – словно прочитал ее непристойные мысли и нашел их забавными и невинными. Майя стушевалась и поскорее засеменила вслед за Костей. Проходя мимо его отца, она то ли случайно, то ли намеренно коснулась его руки. Рука была теплая и мягкая – не такая мраморная и холодная, как у его супруги и дочери. Будто эту руку сделали, как и весь дом, из благородной древесной породы. По коже Майи побежали мурашки.

– Дом на самом деле небольшой, вариант выходного дня – на первом этаже гостиная с кухонной зоной и кабинет, на втором – три маленькие спальни. На каждом этаже санузел, а на улице баня. В городе у нас дом попросторнее, а здесь – ничего лишнего, – подытожил Костя.

Дом и вправду оказался очень компактным, уютным и теплым. Пара мягких диванов и кресел с нарочито оставленными пледами, чтобы можно было в них завернуться; торшеры с приятным приглушенным светом, так и манящим примоститься неподалеку с книгой; длинный основательный дубовый стол, за которым с легкостью могли разместиться десять человек; двуспальные кровати и аккуратные комоды для одежды в спальнях; и функциональная зона для готовки – никаких рюшек, вазочек и цветочков. Все просто и лаконично.

Костя рассказал, что они построили этот дом много лет назад, задолго до появления в нем Майи. Когда-то давным-давно здесь была деревня, в которой родился дедушка Кости, – небольшие домики, скот, пасека… Со временем большинство жителей перебрались в крупные города за лучшей жизнью, а опустевшие дома стали заброшенными и никому не нужными, и постепенно остатки некогда маленького, но очень уютного мира поглотил величественный лес. И, быть может, эта деревня так бы и растворилась в лесной чаще, если бы не зов сердца людей, которые родились в этом месте. Их тянуло на родину. Так на смену обветшалым домишкам пришли новенькие и нарядные коттеджи с аккуратными лужайками и беседками, а вместо сараев для скотины появились гаражи для скутеров, снегоходов и лодок. Лес сдался, испугавшись звонкого смеха и рева моторов, и трусливо отступил.

Майя слушала, затаив дыхание. Ей все еще не верилось, что волею случая она будет встречать Новый год вместе с Костей и его красивой семьей. Но когда они наконец-то закончили экскурсию по дому и оказались в выделенной им спальне, Майя почувствовала неловкость. Они еще ни разу не ночевали вместе, да и в принципе оставались наедине считанное количество раз, поэтому предоставленная близость смущала и немного сковывала. Майя переживала за свой лишний вес, запах изо рта и неизбежность того, что нужно будет смыть косметику и лечь с этим парнем в одну кровать, а утром в ней же проснуться.

– Я могу лечь на диване в гостиной, – неожиданно предложил Костя. Видимо, ему тоже стало неловко.

– Да нет, – пролепетала Майя. – Все в порядке. Дай мне пару минут.

Костя кивнул, но выходить из комнаты не стал. Не глядя друг на друга, толкаясь и тут же извиняясь, они переоделись в предоставленные им пижамы и спустились к остальным.

Вся семья Кости уже сидела за столом: его статный отец Владимир, утонченная и изящная мама Ирина, грациозная и пластичная сестра София и ее накачанный и брутальный парень Олег. Окинув взглядом этих красивых и стройных людей, Майя испытала облегчение от того, что на ней была широкая рубашка от пижамы и такие же широкие и свободные брюки: в этом обличии никто не мог разглядеть и посчитать ее многочисленные складочки и лишние килограммы.

– Как вы добрались? – поинтересовалась мама Кости.