Я, Дикая Дика

Приехали мы аккурат за три часа до концерта. И, конечно, рванули сразу тусоваться у клуба. Он ещё закрыт, но — самое интересное, что продажу пива и даже всего прочего в близлежащих точках не прикрыли, как сделали бы у нас в Уфе. Ну, мы радостно затарились, и сели прямо под стенами клуба, заливать глаза для прострации. Народу ещё почти не было. Только какие-то чуваки, не очень неферского виду, кучкой человек в пять тусуются, на нас поглядывают. Мы им поулыбались, они к нам и подошли.

— Привет, девчонки, поменяться не хотите? — спросил один, рыжеватый, с бритыми висками.

— А что предлагаете и в обмен на что? — лукаво подмигнула я, чувствуя себя эдакой бандиткой на прогулке. Очень хотелось гулять-барагозить!

— Вы нам ваше пиво, а мы вам наш портвейн!

— Ого!! — мы с Ленкой одновременно задрали брови прямо к небу. — А чего ж так?

— Да нам просто уже многовато будет, а придержать — ляжку жжёт! — ответил чувак.

— Вот пива бы попить сейчас — самое оно, — вставил другой, с зелёной мелированной чёлкой.

— А чё не купите? — спросила Ленка.

— А бабло всё спустили на портвягу, теперь жалеем…

— А, пнятна! — вставила я. — Ну, присаживайтесь!

— А менты? — осторожно покосился рыжий.

— А они здесь добрые, лояльные! — успокоила я.

Так я обзавелась компанией на вечер. В их портвейне, мы конечно не нуждались, а вот общество очень даже пригодилось! Не будешь же слэмиться в одиночку, и с незнакомыми тоже как-то не то… Короче, в тему чуваки пришлись. Им нужны были девушки в компанию, а нам парни. Звали этих оболтусов Артамон, Винт, Горючий, Бред и Хорхи. Насвинячились вскладчину, пока публика не собралась.

Потом, конечно, пошли толкаться по толпе, орать, курить и всячески заводить ирокезно-булавочный народ.

У сцены было жарко! Не помню, кто там вышел первым, и вообще, как и когда мы успели оказаться внутри, но обнаружила я себя уже орущей и чуть не рвущей на себе одежду — причём, балахона на мне не было, и где торба тоже надо было разобраться…

Потом мы целовались посреди слэма с Артамоном, под антиромантическое хрипящее завывание «Отряда Бу», брутальных взрослых подпольщиков из Самары… Мне разбили губу, зубами Артамона, когда толкнули его во время поцелуя. Он очень испугался, а я только стёрла кровь, расхохоталась, и пошла плясать до потолка!

Потом, во время угарного бесилова «Шумшиллы — 7.62», одной из моих любимых уфимских команд того времени (ныые исчезнувшей в неизвестности, увы), я влезла на край сцены, и задирала ноги до ушей, изображая некий психоделический канкан. Охрана было попросила меня оттуда восвояси, но ребята-музыканты их опередили, вручив мне микрофон, и я орала вместе с вокалистом «Про марадёра»! Ах, как было клёво! Сделав книксен, я нырнула в зал, где немедленно потребовала пива! И мы пошли с Артамоном и Горючим в бар. Где была Ленка в это время, я не знаю.

— Чуваки, вы чё сидите, поскакали срочно в зал!! — с диким воплем ворвался Винт, кажется.

— А чё такое? — резво вскочил, опрокидывая в себя пиво Артамон.

— Там же «Чашки» щас будут, хэдлайнеры!!

— «ЧАШКА ПОХОТИ»? — глаза у меня, кажется, стали как две луны размером! Много о них слышала, этих супер-самородках из Уфы, изловчившихся за три месяца существования засветиться чуть не по всем ключевым панк-сайтам, и многим Российским фестам, но видеть их ещё не удавалось.

— А я даже и не знала, что они сегодня здесь рулят! — возбуждённо орала я в ухо Артамону, ожидая у сцены выхода вокалистки.

Ну надо же — «Чашка Похоти»! Самый интригующий и многообещающий коллективчик — такие молодые, а хэдлайнеры! Во главе вокалистка Леди Тварь — настоящая панк-леди, преисполненная самых «аристократических» манер, в красной коже и рваных белых кружевах. «В России вообще явный недостаток такого явления, как «женский панк-рок», — вспомнился отзыва о них в какой-то статье. И верно, девчонки рубили так, что Кортни Лав умерла бы на месте от зависти. До Уэнди О. Уиллиамс, конечно, не дотягивали… а и не надо, сами по себе хороши! Хоть и несколько стандартизированы, я бы сказала. Но профессионально! Единственно, что слишком продуманное шоу, не хватало какого-то реального всплеска, от души! Если бы я была у микрофона в таком проекте, уж я бы показала, как… Но нет, я всего лишь в зале, застыла, не прыгаю, смотрю на Леди Тварь, в её стальное уверенное лицо, и завидую…

— Ну, короче, ты тут пока потусуйся мы тебя найдём потом! — сказал Артамон, когда «Чашки» уже допевали последнюю песню. Я механически кивнула:

— А кто сейчас будет-то?

— Мы! — спокойно, но с тщательно скрываемой гордостью ответил Артамон.

— Кто? — я не поняла сразу. — Вы?!

— Ну, да, мы! — кивнул довольный пацан: — «Щенки позора», город Набережные Челны!

Я смотрела, как дура — а чего ж не сказали сразу?

— Ну, всё, давай, мы погнали!

Резюме под их выступление у меня одно — Панк-рок будет жить, пока играют такие ребята!

Вышли на улицу, довольные и обалдевшие от звука, света, дыма, пива, слэма и угара… Ко мне подбежала счастливая Ленка, и мы пошли бухать с ребятами дальше.