Я демон

   Пьянящий, как крепкое вино, затягивающий, словно бездонный омут, танец затуманивал разум, не позволяя одуматься и действовать более трезво. Да и выпитое за вечер, наконец, дало о себе знать, ударив по мозгам так, что дальнейшее я помню лишь урывками. Всполохи сырой, неразбавленной силы вокруг, приятно щипавшие кожу и отдающиеся в теле мелкой, пульсирующей дрожью. Демоны, что слились в моём сознании с отождествляющими их силами. Вот ветер и дождь склоняют к самой земле беззащитные, хрупкие растения, но они от этого становятся только сильней, не позволяя покорить себя и выпрямляясь, раз за разом, назло жестоким захватчикам. Вот вода, обхватив твёрдый камень, в кажущих такими мягкими объятиях, коварно подтачивает его стойкость. И вскоре непреступный исполин лежит у её ног, превратившись в грязь, от которой чистая дева отворачивается с брезгливой гримасой. Вот холодный воздух спешит на страстный жар огня и сгорает в его жарких объятиях, отдавая всю накопленную силу и не жалея об этом. Ведь как огонь не может обходиться без воздуха, так и воздух не в силах противиться зову огненной стихии. И только я пока оставался без своей пары, кружась в завихрениях чужой силы и подхватывая обрывки чужого внимания. Но вот твердая, властная рука оказалась на моей талии, и, подняв глаза, я увидел бездонность морской бездны, отражающейся во взгляде, таком же как у меня, но гораздо глубже и опаснее. Владыка?! О, вы почтили нас своим присутствием. Что вы хотите, погубить, раздавить или?... Шёлк радуги волос, глаза, что казалось, заглядывают в самую душу, стремясь увидеть сокрытые от них тайны, и руки, не желавшие выпускать из своего волнительного плена. Вы прекрасный партнер Владыка, но меня не так уж легко поймать и тем более удержать. И я выскальзываю лёгким сквозняком сквозь узкие щели в его осаде, огрызаюсь колючими молниями, и на жар вулкана отвечаю арктическим холодом, просачиваясь мелкими каплями между горными породами, обступающими меня. Тогда партнер отступает, отчаявшись заполучить меня. Растерянность. Нет, я не хочу так, мне одиноко одному. И, да, я эгоистичная сволочь, и уже сам вьюсь вокруг него, не отпуская, но и не даваясь в руки. Почти равные, безумство молодости и тяжесть прожитых лет, почти вместе, но только на этот танец, почти рядом, но я не хочу сближения, и почти похожие, как солнце и луна, ведь, то и другое светило, но властвуют они в разное время суток, и им никогда не встретиться.

   Танец закончился и Владыка исчез, не сказав на прощанье и слова, растворившись в бушующем море толпы, что впрочем, уже не сильно удивило меня. А потом было ещё вино и ещё танцы, не такие необычные, но тоже было весело. Последующий вечер прошёл как в тумане, небольшими кусками событий всплывая в моей памяти. Вот я разговариваю с зеленоволосым. Мне до сих пор трудно запомнить его имя и я называю его Травкой.

   - Почему Травкой? - удивляется он.

   - Потому, что зелёный и весёлый, - отвечаю я на это.

   - Хорошо, - смеётся парень. - Тогда я буду называть тебя Снежок.

   Я не против, и мы продолжаем разговор. Вот мы спорим о чём-то умном, не помню о чём, но для меня тогда несомненно важном. В пылу спора, он говорит, что стихии не живые.

   - Как это не живые, а это тогда что? - вызываю Огонька и показываю собеседнику.

   Травка хочет до него дотронуться, но обжигается и нечаянным движением руки отбрасывает на висящий рядом гобелен. Гобелен загорается, и мы его тушим, - вином. Вот Вэлиар трясёт меня за плечи, пытаясь привести в чувство, и одновременно ругается, выговаривая за всё, вытворенное мной на балу. Трезветь и приходить в чувства я не желаю, потому сбрасываю его руки со своих плеч и молча ухожу, пока он не пришёл в себя от такой наглости и не оттащил меня за шиворот домой. Следующий и последний эпизод: Тор несет меня на руках, мне тепло и уютно, и уже не хочется куда-то идти и что-то делать. После чего я окончательно отрубаюсь.

16 глава