Я - Даго

Даго никогда не был в Юмно, равно как никогда ему не случалось посещать священный город на острове склавинских руанов. Но из того, о чём доносили соглядатаи, высланные Людовиком Тевтонским, выходило, что Юмно следовало причислить к самым крупным и шумным городам, что существовали над морем в той его части, что называлось Остзея. Правили в Юмно правители склавины, много там жило греков, а еще купцов и путешественников из разных народов, даже саксов, а ещё — аскоманнов. В Юмно продавали пищевые запасы бедным зерном народам севера, торговали небольшими, но ценными шкурками пушного зверя, покупали оружие и самые изящные украшения. Юмно располагалось на берегу Вядуи, а часть его — на острове. Так же как у руянов, посреди города стояло громадное строение, где в зале, задрапированной красной тканью стояла деревянная фигура бога с тремя лицами и огромным копьём в руке. У руянов же молились богу с четырьмя лицами и большим украшенным мечом. Ученые монахи из Ахена называли этого бога Световидом, поскольку, подобно старинному богу Ромы Янусу, глядел он на четыре стороны света, хотя это и не могло быть правдой. Взгляд глаз в этих четырех лицах направлен был в сторону6 в себя, а не на четыре стороны света. Подобные же глупости рассказывали и про трехликого бога из Юмно, будто тот глядит на землю, на небо и в подземное царство, хотя склавины ни в какое подземное царство не верили. Для Даго, который по-настоящему христианином и не стал, было ясно, что склавинские племена, граничащие с державой Карла Великого, каким-то образом пытались объединиться, а для этого им нужна была, подобно франкам, вера в единого бога. Поскольку каждое племя имело собственное божество, объединяясь, творили они единого бога из нескольких племенных. Вот так и у руянов — в образе четырехликого бога заключили союз четыре племени, а в Юмно — три племени поставили бога трёхликого. И случалось у склавинов, как доносили о том шпионы, что были боги с пятью и даже семью ликами. Общей же для всех них была вера в ведовскую силу священных белых коней, которых содержали в специальных конюшнях на задах храмов. Если кто-нибудь готовился в дальнее морское путешествие или собирался в захватнический поход, такой приходил в храм с подарками для божества. Тогда жрецы выводили белого коня и заставляли его пройти меж разбросанных по земле копий. Если конь не касался копытом ни единого копья, это означало, что предприятие будет удачным, если же копья касался или наступал на него тогда от похода отказывались. Бывало, что для предсказаний использовались кони чёрные, будто вороны, но именно на таком как раз сидела Зифика. И потому-то люди из Юмно с беспокойством поглядывали то на Виндоса, то на вороного коня Зифики.

— Кто ты такой, господин? — первым спросил один из чужих воинов, видимо, наиболее важный из них, так как носил панцирь, да и оружие имел получше.

Говорил он на местном языке, но с трудом. Скорее всего, он был норманном, так как, подобно Даго, носил меч на перевязи, переброшенной через плечо. Если правду говорили о том, что Пепельноволосый взял себе в жены дочь правителя Юмно и получил с невестой сотню воинов, то были они, скорее всего, готовые служить каждому за деньги разбойники с севера.

— Я граф Даго и еду от Людовика Тевтонского к князю Голубу Пепельноволосому, — ответил тот на языке донск тунга.

— Голуб за своё неправое поведение был заключён в башню на озере, отозвался воин, довольный тем, что услыхал свой родной язык. — Теперь от его имени правит Хельгунда, дочь правителя Юмно, и её малолетний сын Аслак. Если ты захочешь встретиться с нею, мы свободно пропустим тебя.

Вдруг один из воинов, одетый и вооруженный похуже и, по-видимому, подчиняющийся норманну, поднял своё копьё вверх и крикнул на местном языке:

— Это лестк, повелитель! С ними вождь лестков, которого мы ищем!

Наконечником копья он указывал на Палуку. Того выдал щит с белым орлом.

И снова заговорил норманн в блестящем панцире:

— Давай, граф. говорить на здешнем языке, чтобы нас все понимали. Меж твоих людей мы видим лестка, нашего врага. Он не может входить в посольство от Людовика Тевтонского. Ты должен выдать его нам.

Даго ответил ему:

— Я получил титул Пестователя, а это означает, что беру в своё пестование любого, кто поклянется мне в верности. Этот человек признал во мне Опекуна, поэтому я вам его не выдам.

— В таком случае будем драться! — гневно крикнул норманн и вытащил меч.

Даго поднял левую руку, и стрела Зифики пробила горло норманнского воина. Не успел тот упасть с коня, на Даго с обнаженным мечом бросился второй норманн, а четверо воинов из дружины Хельгунды атаковали копьями Херима, Зифику и лестка.