Я был аргонавтом

— Ты к башке тряпочку-то приложи, — заботливо сказал Автолик, забирая упавшую тряпицу и смачивая ее водой. Приложив влажную и холодную повязку на лоб зятя, хмыкнул. — Я же тебе говорил, баранья башка, что сплетням не стоит верить. Кем бы я был, если бы собственную дочь под покойника подложил?

— Кем поклясться, что Сизиф давно мертв, и я не Сизиф? — деловито поинтересовался я.

— Герой клянись, покровительницей очага и нашего судна, и пусть она знак пошлет, что ты не врешь, — хрипло потребовал Лаэрт.

— Герой клянусь, что я не Сизиф, а Сизиф в Аиде, — послушно сказал я. — Про знак ничего не скажу, Гера богиня, она на мелочине разменивается.

— Ой, — по-детски вскрикнул Лаэрт, хватаясь за глаз.

Автолик, поднимая с земли маленький влажный камушек, изрек:

— А вот тебе и знамение. И скажи спасибо богине, что она тебя пожалела. Могла бы камень побольше выбрать.

Глава пятая Самозванный пророк

Дров натащили много и костер по убитому Идмону горел всю ночь. А мы, аргонавты, пели в память товарища торжественные гимны, посвященные богам (слов я не знал, но старательно подпевал). Когда опустела половина бурдюков, начались смешки, кто-то сказал, что умерший любил повеселиться и нужно спеть не только грустную, но и веселую песню. Орфей, хотя был и не слишком пьян, ударил по струнам кифары и запел.

— Адониса Киприда
Когда узрела мертвым,
Тогда она решила,
Убийцу наказать.

Песня, об Адонисе, убитом вепрем, вроде бы к месту, а Орфей, аккомпанируя себе на кифаре, помчался вокруг костра, а остальные герои, взявшись за руки, устремились следом, словно вокруг елочки.

— Крылатые эроты
Помчались по всем дебрям,
И был кабан ужасный
Немедленно пленен.

Я слушал пение, внимал музыке и ошизевал. Мелодия показалась до боли знакомой. Так и хотелось подпеть: «Нам помнится, вороне, а может быть, собаке, а может быть, корове, однажды повезло», но удержался и офигевал молча. Разве в Древней Элладе могло так быть, чтобы исполняли песню на мотив «Пластилиновой вороны»? Да еще кто? Сам великий Орфей, которому положено играть чинно и петь велеречиво, в духе Хераскова или Державина.

Может, я в какую-то другую Элладу попал? Скажем, не в мифологическую, а в игровую? Популярны же нынче книги в серии ЛитРПГ, где живут в компьютерной вселенной. Вон, начитался писатель Куна или Фрейзера и создал свой мир из «Легенд и мифов Древней Греции», а я в него и попал.

— Один эрот веревкой
Тащил свою добычу,
Другой шагал по следу
И гнал свинью ногой.

Сказала Афродита:
«Из всех зверей ты злейший,
Не ты ль, в бедро поранив,
Не ты ль убил мне мужа?»

И ей кабан ответил:
«Клянусь тебе, Киприда,
Что юношу-красавца
Я погубить не думал.

Я в нем увидел чудо,
И, не стерпевши пыла,
Поцеловал в бедро,
Прости меня, Киприда,

Возьми мои клыки,
Зачем клыки носить мне,
Когда пылаю страстью?»
И сжалилась Киприда:

Эротам приказала,
Чтоб развязали путы.
С тех пор за ней ходил он,
И в лес не возвратился,

И, став рабом Киприды,
Как пес, служил эротам.
Пока не околел он,
А нам на то плевать[5].

Аргонавты пели и плясали на берегу, а поляна, возле родника, оставалась нетронутой. Вспомнив, что сегодня не спал всю ночь, а теперь еще приложился к неразбавленному «компотику», решил уйти. Да, лучше пойти спать, чтобы не слушать глупые песни и не расстраиваться. Ухватив чей-то плащ (верну завтра хозяину), устроился не у самого родника (от него веет сыростью и холодом), а чуть подальше. Подумав, притащил еще один плащ. Завернувшись, устроил себе теплое и уютное гнездышко, решил-таки отдаться Морфею (определенно крыша съезжает, иначе бы сказал проще), но почувствовал, что в мою норку кто-то забрался. Нет, определенно не «кто-то», а женщина. Теплая, нежная. Нет, не Аталанта, та покрупнее.

— Ага, попался, — проворковала наяда, прижимаясь ко мне. — Ты решил, что сможешь уйти без моей благодарности?

— Так ты же меня отблагодарила, — жалобно проблеял я. — И поцеловала, и знак этому дураку подала…

— Ну, тогда я еще разок поблагодарю, — нежно сказала девушка, обнимая меня.

И что вы мне скажете? Стоило вырываться, бежать к товарищам, поорать — спасите, меня нимфы насилуют? Даже не несколько, а только одна. Так ведь люди здесь древние, не поймут. А уж коли наяда взялась кого-то насиловать, она доведет дело до конца. М-да… В общем, не сопротивляйтесь женщине, даже если она только что вылезла из родника.