Я был агентом Сталина

Националисты боролись против сепаратистов средствами отдельных террористических актов. Компартия призывала устроить контрдемонстрацию протеста против «сепаратистских предателей». Когда обе конфликтующие стороны столкнулись на перекрестке двух магистралей города, я впервые в жизни увидел, как коммунисты бьются бок о бок с националистическими террористами и немецкой полицией. Сепаратисты потерпели поражение главным образом из-за вмешательства в конфликт прогермански настроенного кабинета Великобритании.

Мы приняли решение, что в случае восстания коммунистов в Германии мы не позволим втянуть нас в конфликт с французской армией, хотя уже поддерживали немецких националистов против французов, находящихся в Рейнской области и Рурском бассейне. Целью стратегии, выработанной нашими сотрудниками в Рейнской области, был вывод наших формирований в районы Центральной Германии, Саксонии и Тюрингии, где коммунисты в то время занимали особенно сильные позиции. С этим намерением мы и вели обучение наших отрядов.

Готовясь совершить революцию, немецкие коммуннсты создавали так называемые «группы Т» — небольшие террористические группы для деморализации рейхсвера и полицейских сил с помощью серии покушений. «Группы Т» состояли из храбрецов, фанатически преданных партии.

Я вспоминаю встречу с членами одной из этих групп в один из сентябрьских вечеров в городе Эссен незадолго до коммунистического восстания. Помню, как они собрались, спокойно, почти торжественно слушая отдаваемые им приказы. Их командир объявил без лишних слов:

— Сегодня ночью мы приступаем к действию.

Они спокойно вынули свои револьверы, проверили их в последний раз и по очереди вышли из помещения. На следующий день эссенские газеты сообщили, что найдено тело убитого полицейского офицера, убийца неизвестен. На протяжении нескольких недель эти группы наносили быстрые и эффективные удары в разных частях Германии, выбирая для этой цели полицейских чинов и других противников коммунистического дела.

С наступлением мирного времени эти фанатики не могли найти себе дела в упорядоченной жизни страны. Многие из них участвовали в вооруженных захватах имущества для нужд революции, а иногда и просто в разбойных нападениях. Для тех немногих, кто добрался до России, их путь закончился ссылкой в Сибирь.

Тем временем Германская компартия продолжала ждать инструкций от Коминтерна, которые, казалось, шли невероятно долго. В сентябре лидер партии Брандлер и несколько его коллег были вызваны в Москву для инструктажа. В Политбюро пошли бесконечные дискуссии, на которых руководители большевистской партии дебатировали вопрос о назначении точного часа начала революции в Германии. Лидеры Германской компартии провели в Москве многие беспокойные часы, пока мозговой трест большевистской партии вырабатывал окончательный план действий.

Москва решила в этот раз продумать все до мелочей. Она тайно направила в Германию своих лучших людей — Бухарина, Макса Левине, одного из лидеров Баварской советской диктатуры, просуществовавшей 4 недели, Пятакова, венгерских и болгарских агентов Коминтерна и самого Радека. Мы, командиры Красной Армии, продолжали в Германии обучение войск. Проводили секретные ночные маневры близ Золингена в Рейнской области, в которых порой принимали участие по несколько тысяч рабочих.

Наконец пришла новость: «Зиновьев установил дату восстания».

Отряды Компартии по всей стране стали ждать последних указаний. В адрес ЦК Германской компартии поступила телеграмма от Зиновьева с указанием точной даты. Курьеры Коминтерна поспешили разъехаться по партийным организациям в разных частях страны с приказом из Москвы. Из тайников доставали оружие. С нарастающим нетерпением ожидали мы условленного часа. И тогда…

— Новая телеграмма от «Гриши», — сообщило нам руководство. — Восстание откладывается!

Снова коминтерновские курьеры засновали по Германии с новыми приказами и новой датой начала революции. Несколько недель мы жили по тревоге. Почти каждый день приходили телеграммы от «Гриши» (Зиновьева), означающие новые приказы, новые планы, прибытие новых агентов из Москвы с новыми инструкциями и новыми революционными прожектами. В начале октября компартия получила приказ присоединиться к правительствам Саксонии и Тюрингии, вступив в коалицию с левыми социалистами. Москва полагала, что эти правительства станут центром притяжения сил к коммунистам и тогда полиция будет заранее обезоружена еще до начала восстания.

Наконец возник окончательный вариант. От Зиновьева поступила телеграмма с категорическим приказом. Курьеры снова принялись развозить его по партийным ячейкам. Снова были приведены в боевую готовность коммунистические батальоны. Роковой час близился. Дороги назад нет, думали мы и с надеждой ждали конца изматывающим отсрочкам. В последний момент было срочно созвано совещание в ЦК Компартии.

— Еще одна телеграмма от «Гриши»! Восстание опять отложено!