Читаем Я был агентом Сталина полностью

В то время тесные контакты между Красной Армией и рейхсвером все еще продолжали существовать. Торговля между двумя странами была весьма оживленной. Поэтому Сталин смотрел на политический курс Гитлера в отношении Советского Союза как на маневр, дававший ему возможность занять удобную дипломатическую позицию. Не желая быть обойденным с фланга, он решил в ответ предпринять собственную широкомасштабную акцию.

Литвинов снова отправился в Женеву. Там в конце ноября 1934 года он провел переговоры с Пьером Лавалем на предмет заключения предварительного двустороннего пакта о взаимопомощи между Францией и Россией, оставшегося неподписанным, чтобы к нему смогли присоединиться другие страны. Протокол был подписан 5 декабря.

Пять дней спустя Литвинов выступил со следующим заявлением:

«Советский Союз по-прежнему выражает особое желание поддерживать наилучшие всесторонние связи с Германией. Таковы же, я уверен, и намерения Франции в отношении Германии. Заключение Восточно-европейского пакта позволит создать и дать ход дальнейшему развитию таких отношений между тремя странами, а также всеми, кто подпишет этот пакт».

На этот маневр Гитлер наконец-то отреагировал. Советскому правительству были открыты большие кредиты. Сталина это необычайно вдохновило. Он понял, что Гитлером руководили финансовые интересы.

Весной 1935 года, в тот момент, когда должен был состояться визит Антони Идена, Пьера Лаваля и Эдуарда Бенеша в Москву, Сталин достиг, по его мнению, своего самого большого триумфа. Германский рейхсбанк предоставил Советскому правительству долгосрочный заем в размере 200 миллионов золотых марок.

Вечером 2 августа 1935 года Артузов, я и другие сотрудники нашего управления собрались в Иностранном отделе ОГПУ на Лубянке. Это было накануне знаменитого перелета Леваневского Москва — Сан-Франциско через Северный полюс (Перелет С. А. Леваневского состоялся 5 августа — 13 сентября 1936 г. Прим. сост.). Нам должны были подать машину, чтобы мы могли присутствовать на аэродроме во время старта Леваневского и его двух товарищей. Пока мы ждали машину и запирали в сейфы бумаги, у нас возник разговор о наших отношениях с нацистским режимом. Артузов показал нам особо секретное донесение, только что полученное им от одного из наших крупных агентов в Берлине. Это был доклад, специально подготовленный для Сталина, — существуют ли в Германии сторонники Советского Союза и насколько они сильны?

После исключительно интересного анализа внутренней экономической и политической ситуации в Германии, характеристики элементов, недовольных правительством, оценки отношений Берлина с Францией и другими державами и преобладающих настроений в окружении Гитлера наш корреспондент приходит к такому заключению:

«Все попытки умиротворить и задобрить Гитлера с советской стороны обречены на провал. Основным препятствием на пути взаимопонимания с Москвой является сам Гитлер».

Доклад произвел на всех нас глубокое впечатление. Казалось, что логика и факты, содержащиеся в нем, не подлежат сомнению. Мы гадали, как воспримет его Хозяин. Артузов заметил, что оптимизм Сталина в отношении Германии все еще непоколебим.

— Знаете, что сказал Хозяин на последнем заседании Политбюро? — спросил Артузов. И процитировал:

«Как же сможет Гитлер начать войну против нас после того, как он предоставил нам такие займы? Это невозможно. Деловые круги в Германии слишком могущественны, и они диктуют события».

В сентябре 1936 года я выехал в Западную Европу, чтобы приступить к работе на моем новом посту руководителя военной разведки. Не прошло и месяца, как я вернулся обратно в Москву. Мое поспешное возвращение домой было вызвано чрезвычайными событиями.

Принимая дела нашей разведывательной сети, я обнаружил, что один из наших агентов в Германии напал на след секретных переговоров между японским военным атташе в Берлине генерал-лейтенантом Хироси Осима и гитлеровским неофициальным министром иностранных дел бароном Иоахимом фон Риббентропом.

Я решил, что эти переговоры представляют собой первостепенную важность для Советского правительства и требуют от меня особого внимания. Наблюдать за их развитием было непростой задачей. Для этой цели мне были нужны самые смелые и квалифицированные люди из всех, кто работал у нас. Поэтому я полетел в Москву для консультаций с начальством. Я вернулся в Голландию, вооруженный всеми необходимыми средствами, чтобы довести до конца сбор достоверной информации о переговорах Осимы — Риббентропа.

Переговоры эти велись в обход обычных дипломатических каналов. Посол Японии в Берлине и германское министерство иностранных дел в них не участвовали. Посол по особым поручениям Гитлера Риббентроп сам вел переговоры с японским генералом. К концу 1935 года информация, которой я располагал, не оставляла ни тени сомнения в том, что переговоры близятся к определенной цели. Мы знали, конечно, что целью этой сделки был Советский Союз.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии