— Да ты охренел! — простонал я, поднимаясь с пола. Состояние здоровья мертвяка я оценил лишь краем глаза. Оно почти не падало.
— Я! Убивать! Убивать! — послышалось из-за ящиков.
А я полез за второй гранатой, но в руку попался мой самострел.
Трясущимися руками подготовил его к стрельбе, снова вскочил на ящик и принялся ждать, пока противник покажется на виду. Но он пропал, а идентификатор даже не светился. И тут, стена ящиков слева содрогнулась, начала заваливаться на меня. Отскочить-то, я отскочил. Но мертвяк оказался совсем рядом.
Скользящий удар огромной ручищей и я полетел на пол, грохнулся, приложился головой об стену. Перед глазами вспыхнули разноцветные огоньки.
Вроде бы ничего не сломал, но было очень больно, а перед глазами дополнительно вспыхнули тревожные предупреждения. Я отмахнулся от них, прицелился.
Выстрел!
Выстрел!
Выстрел!
Все три пули, из которых одна была отравляющей, а другая с зарядом из белого фосфора, попали в цель.
У него просто чудовищная сопротивляемость к физическим повреждениям. Нужно бить в голову, но там проклятая каска. Советский металл из самострела не пробить. Автомат может взять, должен, по крайней мере. Но законы физики здесь иные.
Мой «Калашников» валялся там же.
Перезаряжать самострел времени не было — повсюду разбросанные или сломанные ящики, но для такой образины они, ни разу не препятствие. Да и рюкзак я надеть не успел.
И когда ящики закончатся, долго бегать я не смогу. Даже сейчас, со всеми этими прыжками и скачками, у меня выносливость просела почти наполовину. Черт, нужно ее добить распределяемыми очками. Если выживу.
Рванул за автоматом, едва не поскользнулся на разбросанных обломках. Подобрал автомат, но тут же услышал какой-то свист. А когда понял, что свистело, было уже поздно.
Вращающаяся в воздухе монтировка, попала мне в ногу. Вонзилась прямо в бедро, проткнув мягкие ткани.
Я заорал от боли, но автомат не отпустил.
— С-сука! Н-на!
Открыл огонь одиночными, но не в голову, а по ногам.
Субъект взвыл. Споткнулся, упал на колено.
И тогда я прицелился и выстрелил в голову.
Выстрел!
Выстрел!
Обе пули срикошетили в стороны, а образина, криво усмехнувшись, хромая, двинулась ко мне.
Черт, да что делать?
Кое-как привстав, я снова поднял ствол автомата, дал еще один выстрел. Результат тот же — рикошет. Проклятая каска!
Все, убежать я уже не смогу, даже с раненой ногой, урод двигается куда быстрее.
И тогда меня посетила гениальная идея!
Я устремил взгляд прямо на каску, сконцентрировался.
— «Ржавчина»! — заорал я.
В голове приятно потеплело, по телу прошла знакомая дрожь. А мертвяк неожиданно остановился и тревожно завертел головой. Что-то удивленно прорычал.
Вскинув автомат повторно, я прицелился в голову еще раз и трижды выстрелил.
Я прекрасно видел, как в проржавевшей насквозь каске образовалась рваная дыра, из которой в морду стекала бурая жижа.
Снова поднял автомат и выжав на спуск, и с замиранием сердца услышал, что вместо выстрела раздался звонкий щелчок. Закончились патроны.
— Ах ты дрянь! — я опустил бесполезный автомат. Запасные магазины остались в рюкзаке, а он лежал где-то за спиной мертвого «Валеры».
— Убивать! Убивать! — зарычал он и неуверенно шагнул ко мне, огромной ручищей поправляя покосившуюся каску.
За моей спиной все еще болталась на ремне двустволка Белого. Два патрона. Третий валялся в кармане.
Снял, вскинул и быстро прицелившись, выстрелил. Секунда промедления, второй выстрел. Обе пули в яблочко.
Осталось всего тридцать очков.
А у меня один патрон.
Трясущимися руками перезарядил, вставил его в гнездо. Пустые гильзы цокнули об пол.
Субъект остановился, бестолково затряс головой — кажется, повреждение мозга и черепной коробки, серьезно осложняет жизнь не только мелким мертвякам, но даже такому переростку.
Выстрел!