Читаем Я боялся - пока был живой полностью

Я боялся - пока был живой

- Пардоньте! Вот что пардоньте, то пардоньте! Амнезия, проклятая! Совсем я запамятовал, что это вы ко мне в гости поднимаетесь. Думал враги! Хорошо еще, что пистолет не в ту сторону направил... Да вы проходите, что это вы оробели? Проходите, проходите, только ноги вытирайте. Там ковер лежит персидский, так вы об него ноги трите, об него! Ну и что, что персидский? Не мы служим вещам, а вещи должны служить нам! Проходите скорее, садитесь, стульев в доме нет, табуреток тем более, как показала практика, стульями, а особенно табуретками, очень больно бьют. Вы садитесь прямо на кровать. Можно с ногами, так уютнее. Я вам сейчас подам кофе в кровать. А могу и в чашки, как скажете... Ха-ха-ха! Шутка юмора называется!

Нинель и Арнольдик смущенно сидели на краешке кровати и слушали мою милую болтовню. А я, обрадованный редким гостям, расшалился, как мальчишка, носился на коляске по всей квартире, стукался об стены и хохотал, хохотал, хохотал...

Когда приступ прошел, я виновато развел руками:

- Служба у меня такая была. Вы уж простите старого солдата невидимого фронта. Нервы - ни к черту...

Я говорил, а сам ловко готовил кофе.

Готовил я его по особому рецепту, который назывался "кофе по-чекистски". А готовился он так: ровно до середины стакана насыпался растворимый кофе, потом я плеснул туда буквально капельку кипяточка, понимающе улыбнулся старичкам, дружески подмигнул, и достал из-под половицы бутылку.

- И не спорьте! - я предостерегающе поднял руку, заметив, что Нинель привстала, собираясь остановить меня. - У вас сейчас стрессовое состояние, и вам просто необходимо это. Я - старый опер, поверьте мне, только такие коктейли помогли сберечь нервы и спасли меня и многих моих товарищей и сотрудников.

Я задумчиво посмотрел в темное окно.

- Мало их осталось, сотрудников. А нервов - еще меньше.

Махнул рукой и посмотрел стаканы на просвет. Долил в них из бутылки до каемочки, насыпал перца, накапал уксусной эссенции, чтобы до сердца достало, долил все это крутым кипятком до самого краешка.

И только после этого раздал каждому по стакану с этим воистину божественным напитком.

- Ну, будем! - приподнял я свой стакан и, зажмурившись от предстоящего удовольствия, сделал первый глоток, причмокнув губами.

- А вы лучше залпом, залпом... - посоветовал я старичкам.

Нинель и Арнольдик переглянулись и влили в себя содержимое...

Часа через полтора они наконец смогли хотя бы шевелить губами и вот-вот должны были начать заговорить, при этом изо рта у них вырывались клубы фиолетового пара.

- Вы поможете нам попасть домой? - спросила Нинель, с трудом откашлявшись. - Мы некоторым образом утратили ключи.

- Нет проблем! - весело ответил я. - Есть тысяча способов попасть в запертую квартиру: выбить двери, выломать двери, взорвать двери...

- А других, более тихих способов, не существует? - робко спросил Арнольдик. - Взрывать уже поздновато, соседи спят. Милые такие люди, знаете ли, интеллигентные, не хотелось бы тревожить, да и не поймут они нас...

- Можно и по-другому! - охотно согласился я, доставая из-под кровати кочергу.

Прежде чем старички что-то успели спросить, я постучал этой кочергой по батарее парового отопления. Батарея тут же отвалилась. Но из нее не вытекло ни капли воды, все равно зимой не топили. А летом и подавно.

Но главная цель все же была достигнута: меня услышали. В двери без стука входил Петюня.

- Звали, папаня? - прогудел он, останавливаясь в дверях.

- Да ты проходи, проходи, сынок. Мы сейчас поедем тут в одно место, надо помочь добрым людям домой попасть. Поможем, сынок?

- Ага, - ответил Петюня.

- Тогда - вперед! - скомандовал я.

Петюня скатил меня вниз по лестницам, даже опередив лифт, в котором спускались Нинель и Арнольдик. Так же быстро он вкатил меня на четвертый этаж дома, в котором жили старички. Мы с Петюней рассматривали наружные замки, когда из лифта вышли хозяева.

- Прошу входить в квартиру! - радостно сообщил я им, отбрасывая в сторону замки, которые рассматривал, и гостеприимно распахивая двери.

- Вы же все замки вырвали! - ахнула Нинель.

- Подумаешь! - я небрежно махнул рукой. - Наружные замки - это дребедень. Главное - запереться изнутри.

- Да как же мы запремся изнутри, если вы замки с мясом поотрывали? чуть не плача спросила Нинель.

- А вот это что такое по-вашему? - спросил я, радостно размахивая кочергой. - Универсальный внутренний замок, вот что это такое! Демонстрирую! Оп-па!

И я всадил кочергу в ручку двери, заперев ее за вошедшим последним в квартиру Арнольдиком, который смущенно закашлялся:

- Там, за дверями, некоторым образом, остался ваш Петюня, - сообщил он.

- Возле ваших дверей есть коврик? - озабоченно спросил я.

- Есть, - недоуменно ответила Нинель. - А зачем вам коврик? Он старенький и пыльный.

- Вот это именно то, что нужно! - кивнул я. - Петюня! Сынок! Ты там подремли пока!

И заметив недоуменный взгляд Нинели, пояснил:

- Любит он коврики, шалунишка!