Я беременна от вас, босс!

– Мне не хочется портить чужие отношения. Я же вижу, что она меня не любит. А тебя – да. Там, мать её, эта ещё… В общем, к чёрту. Не хочу быть тем, кто сломает чью-то жизнь.

Вроде нормальный мужик. Мне его даже жалко становится. Неразделённая любовь, чёрт.

Ещё такой серьёзный, напряженный. От души говорит.

– Ребёнок не мой. Возможно, твой, раз у вас всё было… Мы с ней даже ни разу и не спали. Я не вру.

– Я понял, – киваю, выдерживая на себе его взгляд. Стас почему-то осматривает меня, и я только сейчас понимаю, что стою в одних трусах. После ночи с Виталиной одеваться мне уж точно не хотелось. Может он поэтому такой нерешительный? – Что-то ещё?

– Вы ведь помиритесь? – поднимает полный надежды взгляд. Вот же… бедный парень.

– Возможно, – отвечаю сухо. Нет, мужик хороший. Но меня напрягает тот факт, что он готов был жениться на Вите. Из-за её матери, которая на него давила. – Не парься, парень. Сами разрулим. Что-то ещё?

Отрицательно головой качает.

– Я тогда пойду? – спрашивает меня.

– Иди, – киваю.

Стас разворачивается, направляется к лифту. А у меня уголки губ всё же вверх летят. Нет, молодец мужик. Пришёл ко мне, во всём признался. Правда счастья Вите желает.

Только собираюсь закрыть дверь, как что-то меня останавливает.

Раздаётся звук прибывшего на этаж лифта.

Двери его распахиваются, и я слышу всего лишь знакомый голос и пару удивлённых слов:

– О, не поняла.

Сегодня что, день встреч? Бывший Виталины пришёл. А теперь ещё и суррогатная мать? Вот это я понимаю – сходка века.

Но что значит её фраза?

Шире открываю дверь, чтобы глянуть, что там происходит.

Вижу банальную картину. Стоит Стас, а напротив него – только вышедшая из лифта Лена. Смотрит на него и хлопает ресницами, словно удивлена. Они что, знакомы? Когда только успели?

Или она нашла новую жертву?

– Мы знакомы? – спрашивает парень. Ничего не понимает. Я тоже.

– Знакомы, знакомы, – кивает Лена. На мгновение кидает взгляд на меня. Улыбается, так и говоря: «Видал? Я без тебя не пропаду!». – А если нет, сейчас познакомимся. Как раз ищу себе парня. И ты, красавчик, ничего такой.

Стас мгновенно расцветает, врубает режим обольстителя. Плечи расправляет, подбородок вздёргивает, грудь колесом. Идёт к лифту, обвивает Лену за талию.

Ой, мужик, знал бы ты, что скоро её не станет! Остановить его, что ли? Но, думаю, они долго не проживут. Лена слишком жадная. Ей подавай богатых мужиков. К тому же у неё несносный характер. Стас долго не продержится.

Смеюсь, закрываю дверь. А потом иду обратно в кухню, собираясь продолжить наш с Витой завтрак.

Но сердце вниз падает, когда порог переступаю.

Вита сидит, стирает слёзы с розовых опухших щёчек.

Подбегаю к ней, опускаю ладонь на макушку и обнимаю. Начинаю нервничать так, словно беременный здесь я.

– Малыш, ты чего?

Она меня одним плачем добивает. А тут плечи подрагивают, носом ещё шмыгает.

– Это так мило-о-о, – завывает внезапно, распахивая губы. – И благородно! Пришёл, сказал…

Так вот, почему она плачет!

– Признался, что ребёнок не его.

– Ну, всё, перестань, – успокаиваю её. Только пола мне залитого не хватало. – А то соседей затопим. Давай не будем? Хочешь шоколадку? А завтра на УЗИ вместе сгоняем. На малыша глянем. Как на это смотришь?

Она чуть успокаивается, сминает пальчиками ткань рубашки и неуверенно произносит:

– Хочу, – кивает и носом в мою щёку утыкается.

Ох уж эти женщины…

– Ну, вот и всё, – целую её в висок. – Завтра поедем смотреть на ребёнка. А сейчас перестань плакать!

И хоть эта истеричка и продолжает заливаться слезами, но хотя бы делает это недолго. И мы дальше проводим наш выходной вместе.

Глава 27

– Это был какой-то лохотрон, – недовольно бурчит Эмир. – Я там ни болтика, ни пирожка, ничего не увидел. Только какое-то непонятное пятно. Ты уверена, что это наш ребёнок? Он не может быть таким страшным.

Я бью его по плечу за то, что он оскорбляет нашего малыша. Охамел! Конечно, он там ничего не увидел – рано же ещё!

Эмир морщится, потирает ушибленное плечо и восклицает:

– Ну, ты чего?! Это же просто шутка!

Ага, шутка. Очень смешная.

Я ему за такую шутку дала бы по бубенцам. Ребёнок уже будет – они ему без надобности.

Но Эмир быстро сглаживает ситуацию. Большая и горячая ладонь, которую я чувствую даже через ткань пальто, опускается на талию. Он притягивает меня к себе и целует в щёку.

И я добрею.

Ладно, чёрт с тобой, Тагирович.

Мы вместе спускаемся по лестнице.

И всё же, каким бы дураком он ни был, я его очень люблю. Правда, несколько минут назад я была готова его убить. Как же мне было стыдно перед врачом, когда он с каким-то странным интересом искал болтик у нашего ребёнка.

– Ну что, куда дальше? – спрашивает мой любимый.

Наконец-то!

– Я жуть как хочу кофе и булочку со сгущёнкой, – сгораю от нетерпения и представляю вкусную выпечку.

– Здесь недалеко есть хорошее кафе. Сходим?

Энергично киваю, и мы с Эмиром садимся в машину. Он везёт меня в кафе, помогает выйти из салона. Я чувствую себя как в сказке. У меня никогда ничего подобного не было.