Я беременна, мальчики!

Вместо Кира должен быть его брат. Все это я должна чувствовать к его брату. И я, черт возьми, чувствовала. Те же искры, те же эмоции, то же простреливающее вниз живота удовольствие. Я хочу Кира так же сильно, как и его брата, и это пугает, а вместе с тем притягивает еще больше.

— Кир, — успеваю проговорить, отстраняясь на мгновение, чтобы вдохнуть в легкие воздуха.

— Ева, — все что слышу в ответ прежде чем его губы снова косаются моих.

Я задыхаюсь от его напора, от жаркого тяжелого дыхания, опаляющего мою кожу и взгляда черных глаз, который заставляет мое тело подрагивать. Я едва осознаю что делаю, когда тянусь к нему, бесстыже приближаюсь и обвиваю руками за шею. Мне нужно его оттолкнуть, сказать нет, отогнать и вспомнить о чем-то жизненно важном и необходимом, но я не могу.

Мне нравится его мужской терпкий запах, нравится его напор, меня настолько сильно тянет к нему, что я едва соображаю, что делаю. Это страшно: в одночасье понимать, что сомневаешься в своих чувствах к кому-то. Страшно, когда парень, которого ты, кажется, не переносишь, становится эпицентром твоей вселенной и делает так, что ты забываешь обо всем на свете.

Я забываю. О Мироне. О свидании. О правилах приличия.

В эту секунду для меня существует только Кир, крепко прижимающий меня к стене и целующий так, что из головы теряются все мысли. Осмелев, крепче обнимаю его за плечи и провожу рукой по спине. В ответ его рука опускается к моим ногам, проводит снизу вверх, приподнимая платье и касаясь оголенной кожи чуть выше чулок. Он крепко сжимает мою ягодицу, вырывая из губ стон удовольствия, прижимает мое тело к себе, и я чувствую его мощную эрекцию, упирающуюся в мое бедро.

Я издаю протяжный стон и откидываю голову назад настолько, насколько это возможно в условиях почти замкнутого пространства. Между нами почти не остается ни сантиметра расстояния, но я все хочу большего. Жду чего-то, что дало бы мне сумасшедшую разрядку и сняло напряжение, сковывающее все тело, но ничего нет.

Я понимаю, что что-то изменилось по тому, что Кир не двигается. Молча упирается лицом куда-то мне в ключицу и дышит так, что я не могу издать и звука. Внезапно все прекращается. Кир отпускает меня и отходит, смотря так, что я тут же сжимаюсь и чувствую себя виноватой.

Секунды под его взглядом тянутся слишком медленно, а после Кир делает то, чего я ожидаю меньше всего — уходит, громко хлопнув дверью.



Глава 18

Ева

Он уходит, и я прислоняюсь к стене, гулко дыша. Щеки пылают огнем, а в груди настоящий пожар. Я не понимаю себя, я не понимаю его. Прикладываю руки к лицу, пытаясь восстановить дыхание.

Зачем? Зачем я написала ему?

Правда ли хотела помощи или просто желала увидеть спустя столько времени? Хотела кое-что понять, но в итоге еще больше запуталась.

Я не замечаю, как пролетает время и приезжает Мирон. Он скидывает смс, что ждет меня внизу, а я хочу закрыться на три замка и остаться дома. Провожу по губам на которых до сих пор горит поцелуй Кира, это сумасшествие, от которого нужно избавиться.

К черту Кирилла. Он не тот кто мне нужен. Совершенно. Он, как змей искуситель, лишь путает мои мысли и заставляет сомневаться в собственных чувствах.

— Привет, — я растягиваю губы в улыбке, садясь в машину.

— Привет, — приглушенно здоровается Мир и тут же заводит автомобиль.

Весь путь до его дома мы молчим. Парень странно напряжен, а я волнуюсь, еще сильнее, чем перед экзаменами. Ноги подрагивают, а кончики пальцев на руках замерзли.

— Ева… — хрипло говорит Мир, останавливая машину.

Я понимаю, что это вопрос, возможно последний шанс уйти. Опять провожу пальчиками по губам, не осознано. Ловлю на себе горящий взгляд Мирона и решаюсь.

— Пошли, — голос пропадает и у меня получается полушепот.

Мирон гулко сглатывает, сжимает челюсти, а затем кивает и выходит из машины. Не может же он тоже волноваться? Это же бред какой-то.

Когда мы заходим с ним в квартиру мне хочется спросить где Кир. Я тут же себя одергиваю, злюсь за это. Я не должна думать о нем. Не должна. О ком угодно, но не о Кире.

— Поцелуй меня.

Мирон замирает, он весь словно подтягивается, его мышцы каменеют, спина напрягается, парень медленно поворачивается и я тону в его взгляде. Он настолько темный, что почти сливается с расширенными зрачками, Мирон делает медленный шаг обратно ко мне, а затем резко хватает меня и тянет на себя. Он целует меня, и я окончательно теряюсь в происходящем.

Его алчные и теплые губы со вкусом ментола, требовательно пьют мои стоны, язык Мирона проталкивается в мой рот и я прижимаюсь к парню ещё теснее. Обнимаю его за мощные, крепкие плечи, уже ничего не соображая.

Я понимаю, что это Мирон, те же широкие ладони, поглаживающие мою поясницу и перебирающие волосы, тот же напор, что и вчера в подъезде. Я все все это понимаю, издаю стон, потираясь об его эрекцию и никуда не могу деться от мысли, что Мир целуется в точности так же как и Кир.

Разве такое вообще возможно?

Разве возможно, одинаково растворяться в двух разных, пусть и одинаковых внешне, мужчинах?