Я б ему... дала

«Беременность – не болезнь, предчувствие – не паранойя!» – повторяла я словно мантру, после того как Абашевский начальник безопасности вызвал для перехвата моих телохранителей.

Еще я изо всех сил старалась не изображать из себя детектива. Гнала из головы ненужные мысли и тщательно пыталась сосредоточиться на влажной уборке, которую затеяла после отъезда охраны.

Всего за пятнадцать минут в просторной гостиной почти не осталось ни одной пыльной поверхности, но вредные мысли просачивались, дразнили, травили душу.

«Если жена плотника – наследница, то у них был мотив от меня избавиться», «Учитывая близость его дома к усадьбе, возможность тоже была». «А что касается человеческих качеств – чужая душа – всегда потемки. Предсказать, на что другой пойдет ради денег, сложно. А ради очень больших денег – невозможно».

В общем, я как могла спихивала вину на плотника. Медитировала над упаковкой валерьянки. Метрами уничтожала пыль. Но никакие логические цепочки и труд не могли сбить уровень тревожности.

Вменяемая женщина, главный бухгалтер компании не желал брать верх над нервной дамочкой. Паранойя запустила свои щупальца в голову и в сердце. Я дергалась от каждого скрипа. Обливалась холодным потом от бликов на стеклах. Костерила самыми грязными словами себя, Абашева и его начбеза.

* * *

Как результат за свою буйную фантазию расплатиться пришлось уже очень скоро.

Стоило с влажной тряпкой добраться до внутренних полочек старого серванта, как в кухне что-то громыхнуло и зазвенело. Тут же вспомнилось, как точно так же однажды ночью громыхнуло у меня в однушке. По сути – недавно совсем. Еще до эпопеи с наследством, но не год назад и даже не месяц.

Память услужливо показала меня с увесистым торшером, перепуганную, но воинственную. Показала форточку, обычную, деревянную. После ремонта я так и не решилась заменить старый деревянный стеклопакет на модный пластиковый. Мне все казалось, что лишу себя естественной вентиляции и задохнусь от нехватки кислорода.

Здесь, в усадьбе, окна были такими же – дерево и стекло. Никакого бездушного пластика.

Как и в прошлый раз, сердце сорвалось в пятки. Тряпка выпала из рук, а вместо нее там вдруг сама собой оказалась тяжелая кованая кочерга.

Прогресс в подборе боевой экипировки был налицо. Матерела я от собственных страхов в кратчайшие сроки! Однако, как вскоре стало ясно, проверять убойные качества оружия опять было не на ком.

Совсем как в квартире, раздувая паруса из занавесок, на ветру колыхалась форточка. Кухарка, видимо, не закрыла ее на крючок. Забыла или поленилась дотягиваться. Сейчас от сквозняка форточка распахнулась, громко ударилась о навесной шкафчик с посудой, устроив настоящее звуковое шоу.

И ни призраков, ни воров, ни опасных убийц, охотящихся на свихнувшихся беременных женщин.

Наверное, о паранойе следовало подумать более серьезно. Не крутить валерьянку в руках, а принять пару таблеток. Выпить кружечку ромашкового чая. Или потребовать от Дамира новую серию телефонной онлайн-передачи. Теперь уже не «Захват», а «Погоня».

Пока не начала пугаться собственной тени, срочно нужно было принять меры. Но, как ни странно, сама мысль о мерах и случай с форточкой снизили тревогу до минимума.

Стыд пересилил страх. Решительность придала оптимизма. Осталось только дождаться моего героического Высочества и потребовать сеанс по снятию стресса.

Часам к двенадцати, когда, по прикидкам Дамира, «Ниву» должны были догнать, я таки дождалась...

* * *

Главная дверь открылась без стука. Так входили только кухарка и Дамир. Точно зная, что это не кухарка – ту еще с утра отправили домой, я радостно бросилась встречать свое Величество.

– Ты бы хоть предупредил, что вернешься! – крикнула заранее, но, оказавшись в коридоре, остановилась как вкопанная.

– Здравствуйте, Дарья Юрьевна. Вы, наверное, кого-то другого ждали.

На пороге, хмурая и без своей обычной улыбки, стояла почтальонша.

– Добрый день, – я сделала шаг назад, суетливо убрала с лица выбившиеся пряди. – Нам снова корреспонденция? – удивленно уставилась на новую матерчатую сумку Глафиры Фёдоровны.

– В каком-то смысле...

Словно не у чужих людей, а у себя дома, она закрыла дверь и повернула торчавший в замке ключ.

– Не нужно беспокоиться. Охрана Дамира уже напала на след преступника. Мы в безопасности.

Не знаю, кого я больше успокаивала – Глафиру или себя.

– Очень рада за охрану Дамира Закиевича, но нам с вами так однозначно будет лучше.

Пока я пыталась переварить эту фразу, почтальонша достала из сумки старое банное полотенце и при мне порвала его вдоль почти до конца. Тряпка получилась длинной, гораздо больше моей. Такую удобно было замотать на швабру и вымыть полы.

– Ой! Если вы решили помочь с уборкой, то не нужно.

Мне вдруг стало неудобно. Глафира Фёдоровна, конечно, говорила раньше, что готова выручить в любой ситуации и обращаться к ней можно всегда. Но сейчас точно был не тот случай.