Я б ему... дала

Словно моя свадьба – это одно из рядовых событий, как, например, переговоры с Варшавским о создании приложения, Аглая даже не моргнула. Человек-компьютер без эмоций и слабостей. Наконец-то в прежнем рабочем состоянии.

– Вышли это, пожалуйста, электронным файлом вот на этот номер.

Раз у помощницы все было просто, я себе тоже мозг парить не стал. Написал вверху на листе номер Дарьи. Подчеркнул два раза.

– А вы? – от удивления у Аглаи даже очки с переносицы съехали.

– Так ты же сказала, что с моим графиком сверила. Значит, я свободен в любое время. Пусть выбирает невеста.

– Но вдруг вам не понравится? – будто даже касаться листа с номером было страшно, помощница на два шага отошла от стола.

– Мне все понравится.

Вместо того чтобы задуматься над странной реакцией ассистентки, я представил Дашу, выбирающую время.

Ни хрена не романтическое предложение. Без кольца, пахучего веника и лапши для ушей. Но почему-то казалось, что с Дашей именно так будет лучше. Честнее, чем в фильмах и отчете о ее прежнем замужестве.

С бывшим мужем даже в сравнении пересекаться не хотелось. За свои подвиги он вызывал лишь два желания: найти в лесочке тихое место и прикопать там придурка, чтобы не портил больше никому жизнь.

Не нужно мне было сейчас, чтобы Даша о нем вообще вспоминала. Уж лучше пусть сама спокойно выберет день, даст добро. А потом будет ей все, что положено.

С этими мыслями я еще раз показал Аглае номер телефона и выгнал из кабинета. О своем решении будущая невеста вполне могла сообщить мне сама.

Но звонка от Даши я не дождался ни через час, ни через два. Работа встала поперек горла. Аглая трижды поклялась, что сделала все, как приказал. Даже показала отправленное письмо.

Однако телефон молчал. А уже поздно вечером, когда я сам решил набрать номер одной упрямой женщины, она расщедрилась на видеосообщение.

В темноте разобрать что-то было сложно, но знакомый голос в трубке вначале сказал о какой-то аварии. А потом о больнице.

Про ЗАГС или свадьбу Даша не упомянула ни слова. Она словно и не знала о них. Но, вглядываясь в мелькающие тени на видео, вслушиваясь в голос, я вдруг и сам забыл, что хотел выяснить.

Все мысли оказались лишь о том, что такой уставшей и встревоженной я свою боевую бухгалтершу еще не слышал. А еще о том, нужно ли заезжать на заправку и влезет ли в меня еще одна чашка кофе.

Глава 23. Пороть или любить

Дамир.

Для чего придуманы тормоза, я забыл сразу после выезда из города. Мотор ревел. Я в трубку ревел на службу безопасности. Профилактически. Чтобы быстрее шевелили задницами, выполняя новое распоряжение. А когда ни с кем не общался, набирал номер Даши.

Отвечала эта коза неохотно. Трубку брала через раз. Говорила короткими фразами и отключалась. Так и напрашивалась на разъяснительную беседу. Вдумчивую, качественную, с поркой. Чтобы то, что через уши не зашло, вбилось под кожу шлепками.

Никогда на баб руку не поднимал. Считал откровенной слабостью, а еще дуростью. Но одна круглая задница так и просила забить на свои принципы.

С огнем моя Дарья Юрьевна играла. Каждым неотвеченным звонком обеспечивала себе все более скорый отъезд в Питер. Но, стоило ворваться в больницу, рассовав купюры по карманам медсестер, добраться до нужной палаты... всю злость будто мощным насосом откачали.

Не думал никогда раньше, чем она меня таким особенным зацепила. Встретились и встретились, что такого? А тут вдруг озарило. Как лопатой по темечку.

Там, где любая другая удивилась бы, захлопала ресницами, Подберезкина и не подумала ничего играть. Как увидела, что вошел в палату, – сразу бросилась в объятия. Без тупых бабских «ну зачем» и «как ты здесь оказался?».

Просто прижалась к груди. Такая маленькая без своих вечных шпилек! Моська моя. Тихонько выдохнула в отворот рубашки. Облегченно, не скрывая, что рада. И поцеловала. Куда достала. Выворачивая мне нутро наизнанку этой своей лаской.

Сучка! Ну, сучка ведь!

Что там было про запах каблука? Он самый. Разил наповал даже сквозь раздобытый у медсестры одноразовый намордник.

Вместо того чтобы шлепать эту упрямицу, остро захотелось увезти её подальше и спрятать от всех. Магия какая-то. Забытая и запретная. Гены дедовы проснулись. Вдруг!

Но не потянул и прятать не стал. Без слов остался рядом. Смотрел, как она поправляет простыню сонной подруге. Слушал, как успокаивает и обещает вернуться завтра утром с какими-то пирожками.

– А Настя тебе компот сделает. Твой любимый с курагой и изюмом.

– Даш, ты еще пельменей налепи! Придумала. Отоспись лучше. Малышей побереги.

Подруга даже глаз не открыла. Зевала уже. И лишь пальцы подвешенной на вытяжке ноги сжимались и разжимались, словно отстукивали какой-то мотивчик.

– Ты же знаешь, я могу и пельмени! Ты только не додумайся никуда отсюда сбежать. Доктор сказал «две недели», так что ни дня меньше. А мы с Настей что-нибудь придумаем, чтобы не скучала.

– Да куда я сбегу?! – послышался грустный вздох. – За ногу гады привязали. Даже на бок не повернуться.

– В девятнадцать тебе и такое «привязывание» не помешало!