И звуки, и краски

Подгоняемый испуганным конвоиром, Беско, спотыкаясь, дошел до душа. Потом стоял в коридоре, пока конвоир бегал в поисках ключей от душевой. Надзирательница из женского отделения, открыв душевую, брезгливо, тычками в затылок, загнала Беско в кабину и открыла воду.

Горячая вода наполовину вернула Лена к жизни. Он уже смог самостоятельно напялить на себя чистое, но совершенно несуразное одеяние. Потом его провели по знакомому коридору со следами пожара и новыми дверьми, вывели на тюремный двор. Яркое зимнее солнце ударило в глаза, опьянило. Но конвоир, шипя, подталкивал Беско, и они довольно резво проследовали до ворот тюрьмы. Сопровождающий резко стукнул его в спину: «Сюда!»

За рулем шикарной «Дайды» сидел Денко Дан. Рядом, развалившись, курил молодой гросс-дектор.

Подталкивая Беско в шею и умудряясь при этом идти на полусогнутых, конвоир коротко подпрыгнул, отдавая честь, и склонился к окошку, за которым блестели шевроны и погоны гросс-дектора.

Ответ, очевидно, слегка ошарашил его. Ничего не понимая, он вытянулся и только глядел, как Беско забрался на заднее сиденье. Могучая турбина «Дайды» басовито запела и, выбрасывая шлейф снега из-под колес, машина исчезла в проулке.

Дана интересовало все: люди, даты, места происходивших событий. Беско рассказывал без утайки. Умолчал лишь об истории с побегом Гойко Гона.

Когда Лен закончил свой рассказ, Денко долго сидел, прикрыв лоб ладонью и глядя в листок бумаги, на котором чертил закорюки. Потом оторвался и без улыбки подвел итог:

— Велик талант, да…

Далее следовало: «Да дураку достался». Дан не стал продолжать и лишь задумчиво смотрел на Беско.

— Ну что же… может, теперь умнее станешь. А сейчас покажи мне, как ты это делаешь?

Беско осмотрел шикарную гостиную Дана: мягкие диваны, картины в тяжелых рамах на стенах. Камин, в котором поддерживала огонь хорошенькая, еще не потерявшая осмысленных черт теля.

Лен снял с небольшого столика, стоявшего в углу, первую попавшуюся бутылку, но не сумел открыть. Поднял вторую, отвинтил у нее пробку и налил в золоченый из резного стекла фужер.

Дан смотрел за всеми операциями с нескрываемым интересом. Фужер проплыл в воздухе и без видимых усилий со стороны парня напоил его. Возвратив фужер на место, Беско пошевелил на стене литографию, изображающую Великого Старца Сойко за уборкой баркусов в деревне, после чего Старец Сойко висеть не возжелал, а с треском свалился со стены. Беско был вынужден положить литографию на столик.

— Ну вот, никак ты без политики не можешь, — покачал головой Дан. Беско между тем вытащил из заднего кармана брюк Денко бумажник с талонами и положил ему на колени.

— Однако… — ошарашенно покачал головой Денко.

Но когда Беско аккуратно извлек из внутреннего кармана его пиджака толстую записную книжку, тот прореагировал уже совершенно бесконтрольно: вцепился в нее двумя руками.

— Так-так-так… — возбужденно заходил он по комнате. — А как далеко?

— Не знаю… — откровенно ответил парень. Он пытался завернуть обшлага своего костюма, болтавшегося на нем, как на вешалке.

— Как так? — удивился Дан.

— Ну, не пробовал. Не с кем было, — замычал он, пытаясь откусить не к месту торчащую завязку.

— Да брось ты этот пиджак! Отвечай на вопросы. Заказал я тебе костюм… Вот, похоже, и принесли. — В углу комнаты засветился экран, на котором был виден участок улицы непосредственно перед особняком. Из желтой «Саиты» выбрался коротконогий толстяк, вынул пакеты и направился к калитке дома.

Дан отдал пару команд неизвестно кому, не особенно напрягая голос. Экран потух, и через пару минут теля провела в гостиную толстяка.

Он развернул пакет, и на мягком диване появился целый гардероб: шикарный костюм, пара сорочек, подобранных в тон, десяток шейных платков, также отобранных с безупречным вкусом. Забрав у тели еще одну коробку толстяк вытащил мягкую обувь из оленьей кожи, которая опять-таки составляла ансамбль со всем предыдущим. Беско в жизни не видел одежды красивее и добротнее. Тому, что все оказалось впору, удивляться Уже не приходилось. Были там еще и белье, и часы, и еще десяток мелочей, мысль о которых не приходила в голову Лену до того, как он эти мелочи увидел.

Когда Денко Дан, проводивший коротышку, вернулся, Беско выглядел так, что ему впору было вести праздничный концерт из Дворца Режима.

— Хоро-ош!

Дан распорядился, и теля унесла старые вещи.

— Ну что ты еще можешь показать?

— По обстоятельствам…

— А все же? — настаивал Дан.

Беско закрыл глаза и замер, развалившись на диване.

С интервалом в минуту на столе гостиной стали появляться бутылки с соком из кладовой, книги из кабинета Дана. Заглянув высокочастотной антенной, на пол упал утюг, потом цветок

из оранжереи.

— Там за домом машина твоя стоит?

— Моя… — Дан был ошарашен.

— Дай-ка ключи, — попросил Беско.

Ошеломленно качая головой, Дан вытащил из кармана ключи. Невидимая сила потянула их из его рук и бросила в форточку.

— Встань, посмотри в окно… — предложил Лен.