И жизнь подскажет…

Примерно час спустя Хилари стояла на коленях у камина и закладывала в пасть очага ароматные смолистые поленья. Ее все еще била дрожь, от которой не спасало центральное отопление, и спички выскальзывали из задеревеневших, негнущихся пальцев. Наконец она сумела зажечь спичку, поднесла ее к растопке и откинулась назад, следя, как первый, еще робкий огонек расползается по старым газетам и нерешительно лижет края поленьев.

На диване рядом мирно посапывала Терри. Она не хотела ложиться, пока не вернется Марлин. С трудом Хилари уговорила сестру прилечь в гостиной.

Сама Хилари, как ни удивительно, вовсе не чувствовала усталости. Ее переполняло нервное возбуждение, не дававшее сидеть на месте. Она постелила сестре постель, прибралась в комнате Марлин, заварила травяной чай и наконец, чтобы хоть чем-нибудь занять себя, принялась разжигать камин.

Терри начала клевать носом еще в машине и уснула, едва ее голова коснулась подушки. И отлично, думала Хилари, глядя, как играют на милом личике сестры отблески пламени. Завтра утром ей лететь в колледж, пусть отдохнет хоть немного.

Пламя взметнулось вверх, осветив всю комнату, и весело затрещало. Хилари поудобнее устроилась на полу, облокотившись на диван и положив голову на руку, и подставила лицо благодатному теплу. Холод рассеивался, на смену ему приходила теплая уютная дремота. Глаза сами собой слипались, и в языках пламени Хилари уже мерещились какие-то причудливые фигуры из снов…

Пронзительный звон вырвал ее из царства дремы. Телефон!

Терри села на диване, отчаянно моргая. Хилари бросилась к телефону.

— Алло?

— Здравствуй, это я.

Коннер! Хилари села и крепче сжала трубку.

— Звоню, чтобы сказать — мы едем домой. Доктор Притчард заверил, что все в порядке.

— Ага, — тупо ответила Хилари. — Да… Замечательно. Я очень рада.

— Эй, у вас там все нормально?

— Да, все хорошо, — в том же тоне бубнила Хилари. — Я убралась у нее в комнате и заварила чай. И еще разожгла камин.

Господи, что за чушь она несет! Словно ребенок, ждущий, что его погладят по головке! Но Хилари ничего не могла с собой поделать. Она едва не плакала от радости, что Коннер наконец возвращается домой. Не удивительно ли: несколько часов назад не знала, как от него избавиться, а теперь считает минуты до его появления? Нет, у нее определенно что-то не в порядке с головой!

— Спасибо, — вежливо ответил Коннер. — Мы скоро приедем.

И они распрощались, словно два вежливых незнакомца. Разговор этот оставил у Хилари какое-то странное чувство обиды, но она приказала себе не зацикливаться на собственных переживаниях, а вместо этого повернулась к сгорающей от нетерпения и беспокойства Терри.

— Марлин с Коннером едут домой, — сообщила она и, почувствовав, что голос звучит как-то невесело, выдавила из себя натужную улыбку. — Доктор Притчард сказал, что беспокоиться не о чем.

Терри со вздохом откинулась на подушку.

— Слава Богу, — вяло произнесла она.

Внимательный глаз Хилари подметил, что сестра совсем не так рада, как можно было бы ожидать. Когда Хилари принесла чаю себе и ей, Терри сидела у камина, мрачно уставившись в огонь и время от времени тяжело вздыхая, словно на ней лежало какое-то тяжкое бремя, от которого она мечтала избавиться.

Некоторое время сестры молчали. Затем Терри заговорила, не отрывая глаз от пляски огненных языков.

— Мне вот что хотелось бы знать, — начала она, подобрав под себя ноги и отпив глоток чая. — Почему доктор Шаффман попросил Коннера подписать медицинские документы Марлин?

В голосе ее звучало беспокойство, насторожившее Хилари. С чего это Терри вдруг начала беспокоиться о чужих документах? Хилари взглянула сестре в лицо, но в слабом свете камина не смогла разглядеть его выражения.

— Не знаю, — осторожно ответила она.

Это уже походит на паранойю — повсюду ей мерещатся какие-то проблемы… Мысли Хилари вновь метнулись к Коннеру и Марлин. О чем говорят они по дороге домой? Сама она ехала сюда с Коннером в мрачном молчании. Это было всего несколько часов назад, а кажется, что прошла вечность…

— Думаю, это страховка, счет за пребывание в больнице и все такое.

— Да, но почему их подписывал Коннер? Разве он платит по ее счетам? — Терри наконец повернулась к сестре, и Хилари поняла, что паранойя тут ни при чем. Сестренка действительно чем-то очень обеспокоена.

— Естественно. — Хилари удивленно подняла брови, не понимая цели этих расспросов. — А кто же еще? Помнишь, Марлин в письмах беспрерывно жаловалась на то, какой жадный у нее деверь, не дает ни гроша?

— Да, но… я решила, она преувеличивает. Ты же знаешь, какая она… — Терри задумалась, прикусив губу. — Мне казалось, у нее есть хоть какие-то свои деньги!

— Вряд ли. Насколько я знаю, ее полностью обеспечивает Коннер.

Терри нахмурилась, глядя в пол.

— А если по твоим счетам платит кто-то другой, — начала она медленно, тщательно подбирая слова, — это значит, что доктор может ему все о тебе рассказать?

Хилари сдвинула брови. По тону Терри понятно было, что этот странный вопрос для нее очень важен.

— Что ты имеешь в виду?