И жизнь подскажет…

Но Коннер, привыкший нарушать правила бизнеса, был не из тех, кто легко подчиняется запретительным знакам. Он чуть приобнял Хилари за талию, прикоснувшись к мягкой ткани куртки, и взял у нее из рук венок.

Хилари не успела возразить — Коннер водрузил венок ей на голову. Волосы ее были мягки, как шелк, и у него дрогнули руки, когда он откинул несколько прядей, упавших ей на лицо.

Он коснулся ее щеки, и девушка замерла на месте. Теперь на лице у нее было написано: «Убирайся прочь!»

— Не снимайте! — произнес Коннер, снова коснувшись ее щеки и удивляясь собственному упрямству. Что это нашло на него сегодня? — Он вам очень идет!

«Идет — это еще слабо сказано!» — подумал он, пряча руки в карманы, чтобы не поддаться соблазну и снова не дотронуться до нее. В короне из листьев, с блестящими на солнце медно-рыжими волосами, Хилари казалась лесной богиней, воплощением Осени. Глаза ее зеленели, словно последний привет ушедшего лета, солнечные лучи ласкали лицо, а нежная кожа в том месте, где к ней прикоснулись его пальцы, пылала, словно ягоды дикой вишни.

И вдруг Коннер понял, что с ним. Он просто хочет ее. Хочет страстно, до боли. Что, если он, забыв обо всем, подхватит ее на руки и помчится, словно олень, далеко-далеко в лес, где их не отыщет ни одна душа? Что она тогда станет делать, думал он, глядя, как пылают румянцем ее щеки. Придет в ярость? Или, отдавшись собственному глубинному порыву, обовьет его шею руками и склонит голову ему на грудь? И он уложит ее на ковер из осенних листьев и…

Господи Иисусе! Отчаянным усилием Коннер натянул удила своей разбушевавшейся фантазии. С ума он сошел, что ли? Умчать эту недотрогу в лес, заняться с ней любовью… «Да, Коннер Сент-Джордж, ты определенно не в себе! Только взгляни на нее! Да она собьет тебя с ног, если ты отважишься хотя бы взять ее за руку!»

«Только взгляни на нее…» Пока Коннер предавался недостойным здравомыслящего человека фантазиям, Хилари отстранилась от него. Не физически — она не сдвинулась ни на дюйм, но внутренний свет, освещающий ее лицо, погас, глаза потускнели, улыбка стерлась с губ. В одно мгновение она превратилась в статую, прекрасную, но бездушную, не способную ни чувствовать, ни принимать, ни, уж конечно, дарить любовь.

Почему, черт побери? Коннер едва не выкрикнул эти слова вслух. Почему?

Почему она ускользает от него? Словно он ловит отражение в воде. Стоит к нему прикоснуться — оно рассыпается тысячью бликов, и в горсти остается только мутная водица.

Кто-то прикоснулся к его руке.

— О, Коннер! — защебетала Марлин, по-хозяйски кладя ему руку на локоть. — Как я рада, что ты так скоро вернулся!

Коннер удивленно взглянул на нее — он совсем забыл, что здесь есть кто-то, кроме него и Хилари. Терри при виде незнакомца робко попятилась, спрятавшись за спиной у сестры, но не такова была ее кузина: она присосалась к нему, как пиявка.

Чудесно! Не успел войти! Он напрягся, борясь с инстинктивным желанием отшвырнуть невестку прочь. Лучше некуда, черт возьми! Или всегда так бывает, что желанные женщины при виде тебя превращаются в камень, а нежеланные — виснут на тебе и не дают проходу?

Но в следующую секунду Коннер вспомнил данное себе обещание. Как бы ни раздражала его Марлин, он скроет свою досаду и будет с ней добр и терпелив. Даже если это окажется нелегко… очень нелегко.

Каким-то образом ему удалось выдавить из себя улыбку.

— Я уезжал всего на несколько дней, — ответил он. — А ты, кажется, без меня отлично проводила время.

Он улыбнулся Хилари, постаравшись вложить в улыбку как можно больше тепла, и получил в ответ холодно-вежливую гримаску. «Меня не интересует твое мнение, — как бы отвечала статуя. — И ты сам мне неинтересен».

Внезапный гнев охватил Коннера. Как не похожа эта снежная королева на ту девушку, что он видел из окна! Это нечестно! Она несправедлива к нему! Он не сделал ей ничего дурного! Коннеру хотелось схватить Хилари за ворот и потрясти так, чтобы венок слетел с головы, трясти, пока она не объяснит, откуда взялось это ее презрение к нему.

— Еще как! — радостно ответила Марлин. — Мы ездили на танцы, а сегодня пойдем в Драконов Ручей на ярмарку народного творчества! Там будет очень весело! Пойдешь с нами?

Хилари беспокойно дернулась. Если бы он не наблюдал за ней, то и не заметил бы этого движения. Инстинктивный жест отказа. Она не хочет проводить вечер с ним.

Что ж, тем хуже для нее. До этой секунды у Коннера и в мыслях не было тащиться на какую-то там ярмарку. Вообще говоря, на сегодняшний вечер у него назначена встреча с вице-президентом. Но теперь он понял, что не пропустит ярмарку ни за что на свете! Быть может, за отпущенные ему несколько часов он сумеет узнать, зачем Хилари прячется от него за мраморным фасадом. А если не удастся — схватит ее за ворот и…

И одному Богу ведомо, что случится дальше.