И залпы башенных орудий...

Финишировал корабль в трех мегаметрах от пункта назначения. Росс 248, ярко-алое солнце Алты полыхало вдали, распуская космы протуберанцев и путаясь в серебристо-жемчужной мантии, а планета-цель, повернутая дневной стороной, катилась по своей орбите густо-синим шариком, местами Алта отдавала фиолетовым. Такое смещение спектра от веселеньких цветов, вроде голубого и зеленого, поневоле вызывало зябкость, словно от планеты тянуло сквозняком.

«Доннар», поднятый над плоскостью эклиптики, сориентировался и откорректировал траекторию полета.

— Поздравляю экипаж с первым Д-переходом! — сказал Середа по интеркому.

Звучатели псевдомозга навигационной системы, докладывавшего индексы дрейф-момента и степень остаточной нелинейности, вдруг затихли, и по кораблю проревело:

— Боевая тревога!

Середа бросился к пульту и рявкнул:

— Сканировщики! Спите?!

— Никак нет! — зачастил Нупуру. — Наблюдаем корабли себумов на орбите! Шесть эсминцев, большой десантный транспорт, штурмовики и орбитальные бомбардировщики!

— Что с планетой? — спросил Середа.

— Там должны быть две базы! — крикнул Вайнштейн.

— Я помню! — сердито отозвался Таппи. — Так… Регистрируются обширные лесные пожары на северных материках. Отмечены точечные подъемы уровня радиации. Стоп… Пошел запрос от себумов! Это флот прикрытия, командир! Жабы захватили Алту! Все станции планетарной защиты на поверхности подавлены, высажен десант, идет наземная зачистка!

— Рубка связи! — вызвал Середа.

— Есть рубка связи!

— Провесить канал до себумов! Григорян, картинку с изолятора на пульт. Живо! Погоним им «дезу»…

Анастас бросился к терминалу, и на мониторе показался бывший капитан крейсера, посаженный в камеру-хранилище.

— Связь! По каналу давать видео с камеры, аудио с рубки!

— Есть!

— Гумм! Ко мне! Будешь изображать капитана!

Гумм-на-Взат, за минувшую неделю подтянувший свои познания в себумском, быстро подсел к пульту.

— Надо в срочном порядке уничтожить их флот! — развоевался Григорян.

— Отставить, — буркнул Середа. — Не о том думаешь… Гумм, давай!

Гумм-на-Взат длинным пальцем прижал усик спикера и заговорил:

— Сса цззо! Х-хо ссуа осс тсса!

— Цзо сса! — откликнулся невидимый капитан себумского эсминца, веретенообразный корпус которого четко выделялся на фоне алтианской облачности. — А-тсс ссам ссуо!

— Он приветствует с-собрата по оружию, — перевел Гумм. — Что ему с-сказать еще?

— Спроси, — сузил глаза Середа, — все ли поселки и гарнизоны хомо они зачистили?

Гумм спросил, так сильно открывая клювообразный рот, что стал виден режущий роговой край нижней челюсти.

— Ссоа х-хао, а-тсс! — ответил себум. — Аиу схо-схо сса ассаф х-хомо, ас-су суо тасс!

— Он говорит, — заволновался Гумм, — что южная баз-за хомо была атакована с-с орбиты, но дес-сант туда они не выс-саживали.

— Очень хорошо. Скажи, что мы сами зачистим южную базу!

— Сса ассаф х-хомо, — передал Гумм, — А-тсс соа хао, тасс суа сса!

— Ис сиу, а-тсс! — просвистело в селекторе. — Ус-сум х-хомо сса, ассаф!

Зеленый огонек погас. Гумм отвалился в кресле и выдал перевод:

— Они выразили радос-сть, благодарнос-сть и пожелания вс-сеобщего оптимала!

— Огромное им спасибо, — серьезно проговорил Середа. — Так, конец связи! Всем боевым постам — готовность ноль! Даша, Лена, Чак! Подготовить госпиталь и жилые отсеки! Выходим на орбиту, курс — южная база!

С орбиты Алта уже не казалась темно-синей. На панорамном экране проплывали коричневые равнины, кое-где прорезанные складками красных гор. Реки и озера казались почти черными, с золотистым отливом, моря на крайнем севере и юге приобретали свинцовый цвет, а в тропиках — густо-аметистовый. На Алте было девять материков, северная база землян располагалась на самом крупном, размером с Бразилию, а на юге колонисты облюбовали субтропики и обосновались на континенте Кьюри величиной с Мадагаскар или Борнео.

Опорную станцию базы Середа высмотрел сразу — ее отмечали два вытянутых белых треугольника. Так из космоса выглядят лесные пожары.

— Снижаемся!

Крейсер пошел на спуск, Григорян и Шанкар напряглись за пультом, держа пальцы на контактах биоуправления и стараясь закончить переход в стационарное состояние как можно скорее. Диск перешел в горизонталь и понесся над обширной равниной, унылой и безрадостной, как земные торфяные болота. Внизу мелькали осклизлые гряды бурого камня, покрытые извилистыми космами грязно-коричневой поросли — длинными, стелющимися клоками и плетьми, вытянутыми по ветру. Стремительно пронеслись по экрану очертания скал, песчаных наметов, каменного крошева, коричневых чащ. И вдруг маленький космодром показался из бурых лугов и перелесков, а за куполами зданий встали в ряд псевдоживые конусы-звездолеты типа «Призрак». Потом и поселок поднялся из шоколадного вельда. Слепо таращились круглые окна приземистых зданий, горбились ангары, похожие на половинки серых бочек. Угрюмо чернели ямы на местах четырех боевых станций — их себумы выжгли в первую очередь.

— Полная мощность на оси! — проговорил Григорян. — Малая статическая тяга!

— Гравипривод — норма! — сказал Копаныгин.

— Малой тягой на посадку!