И вспыхнет пламя

У меня меньше минуты на то, чтобы взять себя в руки. Потом прозвучит удар гонга, разрешающий трибутам сойти с дисков. Но куда?

Мысли путаются. Перед глазами – Цинна, весь в ссадинах и кровоподтеках. Где он теперь? Что с ним делают? Убивают? Пытают? Превращают в безгласого? Очевидно, избиение (как и встречу с Дарием) устроили ради того, чтобы я утратила душевное равновесие. Видит Бог, им это удалось. Хочется одного: рухнуть без сил прямо на диске. Но разве так можно – после всего, чему я стала свидетельницей? Цинна пошел на крайний риск, в пику могущественному президенту превратив мое свадебное платье в оперение сойки-пересмешницы. Я в долгу перед ним и перед мятежниками, которые, вдохновившись его примером, наверняка ободрились для новых битв против Капитолия. Отказ следовать навязанным правилам – мой личный, последний акт неповиновения. Так что я, стиснув зубы, готовлюсь играть.

«Но где ты?» Никак не могу понять. «Да где же ты?!» – требую я ответа у самой себя, и мир понемногу фокусируется перед глазами. Синие волны. Розоватое небо. Раскаленное добела солнце жарит вовсю. А вот и Рог изобилия, сверкающий золотом; до него ярдов сорок. Расположился то ли на круглом острове, то ли... Приглядываюсь внимательнее и вижу тоненькие полоски земли, расходящиеся от него во все стороны, точно спицы в колесе. Кажется, они равноудалены друг от друга, и между ними вода. И еще – трибуты.

Да, так и есть. Дюжина расходящихся спиц, а в промежутках – по два трибута, покачивающихся на своих дисках. По правую руку от меня – старый Лай из Восьмого дистрикта, по левую, на таком же расстоянии, – тоненькая полоска суши. Вдали, куда ни посмотри, виднеется узкий пляж, а за ним зеленеют деревья. Оглядываю круг игроков; Пита нигде не видно. Должно быть, он там, за Рогом изобилия.

Ловлю небольшую нахлынувшую волну в ладонь, принюхиваюсь. Облизываю кончик влажного пальца. Вода соленая, как я и подозревала. В Четвертом дистрикте нас водили на краткую экскурсию по пляжу, там было что-то подобное. Ладно, по крайней мере, чистая.

Ни лодок, ни веревок, ни хотя бы доски, чтобы уцепиться, Остался единственный способ добраться до Рога. С ударом гонга я, не задумываясь, ныряю влево. Правда, раньше мне доводилось плавать исключительно по тихому озеру и на более близкие расстояния, а тут нужно рассекать волны, однако в теле, да и во всех движениях вдруг появляется странная легкость. Наверное, из-за соли. Вся мокрая, выбираюсь на сушу и бегом устремляюсь к Рогу изобилия. С моей стороны других игроков пока что не видно – впрочем, огромный золотой конус ограничивает обзор. Да мне и некогда тратить время на мысли о соперниках. Я сейчас рассуждаю как профи: главное – завладеть оружием, и поскорее.

В прошлом году припасы были разбросаны вокруг Рога на значительном расстоянии, причем самые важные – ближе к центру, но теперь лежат общей кучей возле двадцатифутового устья. Золотой лук сверкает на самом виду, лишь протяни руку, и я первым делом хватаю его.

И тут чувствую: позади кто-то есть. Может песок зашуршал, или ветер подул не так... Выхватываю стрелу из колчана, который все еще валяется в общей куче, вооружаюсь и оборачиваюсь.

Блестящий от капель, великолепный Финник стоит от меня буквально в нескольких ярдах, грозно замахнувшись трезубцем. На другой руке у него висит сеть. Мускулы напряжены до предела, но на губах играет улыбочка.

– Надо же, ты тоже умеешь плавать, – говорит он. – Разве в Двенадцатом есть где учиться?

– У нас дома ванна большая, – бросаю я.

– Еще бы, – усмехается он. – Как тебе арена?

– Не очень. А ты, наверно, в восторге. Будто но твоему заказу сделана, – отзываюсь я с ноткой горечи в голосе.

Действительно, складывается такое ощущение. Учитывая, что кругом вода, а большинство участников не обучены плавать. В Тренировочном центре не было ни одного бассейна, чтобы попробовать. Либо ты попал сюда уже опытным, либо – учись немедленно. Даже в первую кровавую драку не ввяжешься, пока не покроешь вплавь двадцать ярдов. Иными словами, у Четвертого дистрикта – огромное преимущество.

Пару секунд мы не двигаемся, оценивая друг друга, особенно оружие. Неожиданно Финник ухмыляется:

– Хорошо, что мы союзники. Да?

Заподозрив ловушку, я готовлюсь пустить стрелу, от души надеясь, что попаду прямо в сердце раньше, чем угожу на заточенные зубцы. Но тут он шевелит рукой, и что-то сверкает на солнце. Литой золотой браслет с узором в виде огня. Точь-в-точь такой, какой был на запястье Хеймитча в первый день тренировок. Мог Финник выкрасть его, чтобы ввести меня в заблуждение? Внутренний голос подсказывает: здесь не тот случай. Ментор по собственной воле расстался с украшением. Хотел подать мне знак, а вернее, приказ. Доверяй Финнику.

К нам приближаются чьи-то шаги. Нужно решиться.

– Да! – рявкаю я, разозлившись, хотя, казалось бы, ментору лучше знать.

Но почему он раньше меня не предупредил? Видимо, из-за того, что мы с Питом отказались иметь союзников. И вот Хеймитч сам нашел одного.