И вновь искушение

– Вы могли получить сообщение от какой-нибудь крысы о возможном ограблении. Могли запугать или обмануть Арманда Монтгомери и «Ви-энд-Эй музеум», чтобы внедриться сюда. Но я знаю свою работу и знаю, что вы здесь потому, что обещали своему боссу сделать это. Мне это видится так, что вы, в самом деле, хотите чего-то плохого, чтобы произвести впечатление на кого-то, и что ваша карьера оказалась в сортире.

Он сделал шаг назад. – Я…

– А теперь, – Саманта не дала ему возможности что-то сказать, – если вы действительно хотите не спускать глаз с плохих парней, вместо того чтобы произвести впечатление на Скотленд-Ярд, то это славно. Ходите, ешьте мою землянику, пейте мою содовую. Но ответственность целиком лежит на мне, это моя выставка. Вы просто парнишка с наручниками и блестящим значком. Вы меня поняли? Чья-то теплая рука скользнула по ее предплечью.

– Инспектор, Саманта, – проговорил Ричард, – сделайте счастливые лица, потому что сейчас вас увековечат для вечерних новостей.

Не давая возможности ей или Ларсону что-то сказать, он подтолкнул ее к выходу. Как только они оказались на расстоянии, где их никто не мог услышать, Саманта выдернула руку.

– Отвали к чертовой матери от моего дела, ладно? Иначе…

– Два момента, – перебил ее Ричард, профессионально придав своему лицу безмятежное выражение, поскольку он смотрел в сторону входа. – Во-первых, то, что задевает тебя, задевает и меня. Поэтому перестань говорить мне, чтобы я игнорировал, сей факт. Во-вторых, ты живешь в какой-то степени за счет своей бравады. Людям нравится инспектор Ларсон. Третировать его так, как ты только что делала, может быть опасным для его здоровья. А значит, и для нас, поскольку он здесь. Постарайся не забывать, что вы добиваетесь одного и того же.

– Да, чудесно, – выдохнула Саманта. – Но я не извиняюсь.

– Я и не ожидаю, что ты будешь извиняться. – Прежде чем она успела протиснуться через дверь, Ричард коснулся ее руки: – Желаю удачи.

– Спасибо. – Она пожала плечами, потянув его за собой, прежде чем освободиться от его руки. – Но удача для тупиц.

Удерживать руку было бы приятно, но Ларсон, очевидно, думал, что она получила эту работу благодаря Ричарду, а не потому, что заслуживала. Она не собиралась позволить прессе с ходу прийти к такому же заключению.

Ларсон ожидал вместе с Дианой Макколи из «Ви-энд-Эй музеум» возле самого входа. Вероятно, он понял, что если пойдет один, то столкнется с массой вопросов, на которые не сможет ответить. Саманта продвинулась к входной двери здания, где собралась ожидающая пресса. Черт побери, как она ненавидела эту часть работы – эту публичность, когда ее лицо появляется в газетах и на телевидении! В ее прошлой жизни это было бы равносильно смертному приговору.

– Доброе утро, – произнесла она, улыбаясь, когда они приблизились к толпе репортеров. – Меня зовут Саманта Джеллико, и я обеспечиваю безопасность выставки. Прошу прощения, но я не стану рассказывать вам об этой стороне дела. Зато я рада представить вам Диану Макколи из «Ви-энд-Эй музеум», которая путешествует с выставкой «Все, что блестит» с самого начала. Диана?

Диана Макколи шагнула вперед, чтобы объяснить, как определялось, какие экспонаты должны быть представлены на выставке. Саманта отошла в сторону, когда музей поблагодарил Ричарда зато, что он позволил использовать для выставки чудесный Роли-Парк.

Как только Саманта оказалась рядом с Ричардом, камеры защелкали по-настоящему. Очевидно, даже спустя восемь месяцев сожительство Аддисона и Джеллико оставалось большой новостью.

– Знаешь, у меня есть идея, – пробормотала она, подтолкнув Ричарда плечом.

– Порыбачить в Шотландии?

– Экспонировать «Соланум» на выставке. Никто не будет его трогать или владеть им, и, стало быть, никто не соприкоснется с несчастьем. В особенности мы.

– Я уже соприкоснулся с несчастьем, потому что ты заставила меня отдать бесценное семейное наследие из-за какого-то дурацкого суеверия.

– Ты только подожди, когда твой сейф упадет, пробьет пол и убьет Сайкса или натворит что-либо еще.

– Теоретически, согласно записке Коннолла, поскольку мы оба его видели и убрали, нам должно привалить счастье сейчас.

– Скажи об этом Сайксу после того, как его расплющит. Эта вещь находилась в стене двести лет. Вероятно, она могла сделаться несколько эксцентричной и изобретательной на всякие гадкие выходки.

Диана закончила вступительную речь и направилась к входу. Представители прессы один за другим проходили через металлодетекторы, предоставляя камеры и сумки для быстрого осмотра ее ребятами. Возможно, слишком строгого, но если это заставит их написать хотя бы строчку о въедливости охраны выставки, это уже чего-то стоило.

Один из фотографов повернулся, чтобы сфотографировать ее. Ее раздражение мгновенно сменилось настороженностью.

– С тобой все в порядке? – спросил Ричард, дотронувшись до ее руки.

– Ты ведь хорошо знаешь, насколько я люблю, чтобы меня фотографировали, – сказала она. – Нуда я переживу это.