И вновь искушение

– Сегодня это «доброе утро», – ответил он, изобразив легкий поклон. – Я пришел извиниться.

– Мы уже установили, что вы были пьяны, милорд. Пожалуйста, не мучьте себя.

– Прошу извинить меня за то, что не смог танцевать с вами вчера вечером. Я собирался прийти, но неожиданно явился друг и попросил меня о помощи по весьма срочному делу. – Конечно, у Фрэнсиса Хеннинга почти все было срочным, но в данном случае он почувствовал искреннее отчаяние друга.

На мгновение что-то мелькнуло в ее карих глазах. Удивление?

– О! – пробормотала она, отступая. – Нет нужды извиняться. Я и не ожидала, что вы будете помнить о своем намерении, а тем более – присутствовать на рауте.

Коннолл сделал шаг к ней, игнорируя хмыканье гувернантки.

– Я ничего не забыл и собирался прийти. Именно по этой причине я приношу сейчас извинения.

– Я… в таком случае я принимаю их. – Эванджелина откашлялась. – А сейчас, вы меня извините, я опаздываю на утреннюю прогулку.

– Я присоединюсь к вам. Она сделала еще шаг к выходу.

– В этом нет необходимости, милорд. Вы мне ничего не должны.

– Я ничего не предлагаю, кроме своего присутствия и своего ума, которые имеют приятную репутацию. После вас. – Он жестом предложил ей пройти в холл.

Эванджелина вначале нахмурилась, но затем сказала:

– Хорошо, только я хожу очень быстро.

Коннолл взял плащ, перчатки и шляпу и, следуя за ней к двери, предложил руку.

– Я предпочитаю, чтобы мои руки оставались свободными, – сказала Эванджелина и повернула в сторону Гайд-парка.

Он пристроился за ней следом.

– А я предпочитаю, чтобы мои руки были заполнены, – отреагировал он.

– И в мозгах была бы каша. Коннолл вздохнул:

– Видимо, вы не верите мне, однако состояние, в котором вы нашли меня вчера, для меня нехарактерно.

– Вы правы, я не верю вам. Судя по всему, вы чувствовали себя вполне непринужденно на улице и целовали меня так, словно мы оба были обнаженными. Или, скорее, вы и эта Дейзи.

Коннолл поморщился:

– Я попросил бы вас впредь не упоминать это имя в связи с моим. – Если он нуждался в каком-то напоминании о том, насколько пагубно быть в таком непотребном состоянии, в каком он пребывал вчера, то он его получил.

Эванджелина взглянула искоса на него:

– А что, вы так беспокоитесь о своей так называемой репутации?

– Нет, я беспокоюсь о ее репутации. – Он втянул в себя воздух. – У нее дурной вкус! Она вечно влюбляется в джентльменов, которые далеки от того, чтобы обожать ее.

Я не получил должного приема, на который рассчитывал, и вместо этого провел ночь в весьма непрезентабельном клубе «Джезебелз». Мы – я имею в виду вас и себя – столкнулись после того, как мой кучер вытащил меня оттуда.

– Понятно. – С минуту они шли молча. – А вы влюблены в нее?

Удивительный вопрос от этой вроде бы практичной девицы.

– Нет. Но я обожал ее. И до сих пор обожаю. Поэтому буду держаться от нее подальше.

– В таком случае я хотела бы, чтобы вы обожали меня и чтобы оказали мне такую же любезность.

Коннолл засмеялся. О да, она остроумна!

– К несчастью, я не должен оставаться в одной компании с вами.

Эванджелина прибавила шаг, когда они подошли к парку.

– Почему?

– Вы вскружили мне голову своим поцелуем! На сей раз, фыркнула мисс Манроу:

– Если я вскружила вам голову, вы должны сделать то, о чем я вас прошу, и оставить меня в покое.

– Вы всегда избавляетесь, таким образом, от мужчин, которым вскружили голову? – спросил он и коснулся шляпы, увидев герцога Монмауса, совершавшего утренний моцион на лошади. – Весьма странный метод, Джилли.

Эванджелина, казалось, даже не обратила внимания на то, что он сказал. Она устремила взгляд вслед удаляющемуся герцогу.

– Вы поприветствовали его, – заметила она. – Кто это?

Коннолл почувствовал легкое раздражение, но постарался тут же его погасить. Женщины находят его обаятельным. Он знал об этом, поскольку тому было много доказательств. Несмотря на то, что произошло с Дейзи, обычно именно он разрывал отношения с девушкой.

– Это герцог Монмаус, – сказал Коннолл, – весьма неприятный и слишком самоуверенный тип.

– Ясно, но выглядит весьма импозантно. Он женат?

– Безусловно. – Коннолл положил руку ей на плечо, не давая двигаться дальше. – Вы прогуливаетесь со мной, мисс Манроу.

– Не по своему выбору, вы сами напросились. – Эванджелина отвернулась и сосредоточила внимание на прохожих. По крайней мере, на хорошо одетых прохожих и в особенности – на мужчинах.

Коннолл некоторое время внимательно смотрел на нее.

– Вы охотитесь? – спросил он, начиная сожалеть о том, что находит ее столь интересной.

– Охочусь?

– У вас хищный взгляд. – На самом деле она выглядела очаровательной. Привлекали карие глаза и белокурые с янтарным оттенком волосы, выглядывавшие из-под шляпки, но, учитывая резкость, с которой она выражала мысли, он не принял бы ее за ангела. – Думаю, вы найдете более благоприятную среду в светской гостиной или бальном зале.

Ее белоснежные щеки слегка вспыхнули.

– Просто я наблюдательная. Все остальное – это плод вашего воображения, подпитанного парами бренди.

– Повторяю – я не пьяница.

Она отстранилась от него и возобновила движение по южной границе Гайд-парка.