И вечный поиск…

Наши спелеологи ведут большую работу по исследованию пещер. В некоторых из них они находят останки первобытных людей, их оружие, предметы быта, на стенах обнаруживают рисунки. По этим находкам ученые узнают о том, как жили наши далекие предки. В кавказских пещерах Кизеловской и Воронцовской исследователи наткнулись на кладбище огромных пещерных медведей — были такие — ныне вымершие — животные, близкие к бурым медведям.

Нередко в подземных дворцах, где нет притока свежего воздуха, скапливается углекислый газ. В Италии есть пещера, которую называют Собачьей. В ней гибнут небольшие животные, хотя люди ходят свободно. Разгадка этого проста. Как известно, углекислый газ тяжелее воздуха. В Собачьей пещере он скопился на дне, и поэтому собаки задыхаются.

Не так давно группа туристов открыла на Южном Урале новую, неизвестную пещеру. Проникнув в нее, они в изумлении остановились: сталактиты в гроте светились. Несколько дней туристы исследовали пещеру, и за это время у них зажили порезы и ссадины на руках, исчез насморк, людей не покидало ощущение бодрости.

Ученые нашли объяснение этому: в пещеру вместе с подземными водами проникают радиоактивные изотопы углерода. Они вызывают свечение сталактитов, ионизируют воздух, убивают микробов.

Так мир подземных пустот поворачивается к нам другой своей стороной.

И у пропасти есть дно

В конце пятидесятых годов профессор Московского государственного университета Н. Гвоздецкий напечатал ряд статей о карстовых районах Средней Азии. Его исследованиями заинтересовались многие спелеологи. Особенно заинтересовало их плато Кырктау, в западной части Зеравшанского хребта. По всем данным, здесь должны быть вертикальные пещеры-пропасти. Надо искать!

Искали не один год и наконец нашли самую глубокую в нашей стране пещеру. Глубина ее 1082 метра. Теперь ее называют Киевской.

О том, как покоряли пропасть Киевскую, рассказали в журнале «Вокруг света» сами спелеологи:

«…Мы сидим в палатке под землей. Мы — это киевляне Александр Резников, Валерий Рогожников, Тамара Крапивникова, Александр Климчук и спелеологи из Томска — Вячеслав Чуйков и Павел Бозриков. Штурмовая и научная группы. В палатке уютно гудит примус, довольно тепло, и от насквозь мокрых шерстяных свитеров валит пар. Ужасно хочется спать, но надо еще приготовить пищу. Страшная усталость и нервное напряжение после почти сорока часов тяжелейшей работы не дают в полной мере ощутить радость достигнутого: мы перешагнули километровый рубеж — опустились до глубины 1020 метров».

Самым опасным врагом спелеологов была вода. Она была всюду. Лужи уже на первых метрах пути вниз. На глубине ста метров ручейки слились в один ручей. На колодцах — вертикальных обрывах — он ниспадал обильным «освежающим» душем, а еще ниже душ превратился в водопад. Горе тому, кто разодрал об острые выступы стен свой гидрокостюм. В первом же колодце под водопадом вся шерстяная одежда вымокнет до нитки, а десяток-другой часов пребывания в мокрой одежде при температуре не выше пяти градусов может окончиться трагически.

Не один год ушел на покорение этой пещеры. Нашли ее в 1972 году. Открытие произошло удивительно буднично. Шла обычная разведка в западной части плато. Спелеологи Климчук и Висневский осматривали воронки. На дне одной из них виднелись небольшие щели. Решили их осмотреть на всякий случай. Стали бросать в щели камни. Услышали сначала быстрый дробный стук — камень летел по наклонному спуску. Затем, с промежутками в две-три секунды, несколько сильных ударов — это уже вертикальный обрыв, колодец.

Разведчики расширили щель. Так и есть: вот он, небольшой наклонный ход, заканчивающийся колодцем. Похоже, что пропасть не из маленьких.

В том году ее исследовали до глубины 270 метров. Штурм возобновили в следующем году. «Теперь у нас больше снаряжения, создан подземный лагерь, подготовлена телефонная связь. И вот штурмовая пятерка уходит в шахту». Достигнута глубина 520 метров, но конца пропасти не видно. Встретив очередной завал, спелеологи поднялись наверх.

Лето 1975 года. Новый успех — достигли 700 метров глубины, и снова отсрочка. 1976 год. «Наконец-то мы опять на плато, — продолжают рассказывать покорители Киевской, — постепенно утихает напряженное состояние, вызванное сумасшедшим ритмом предотъездовских дней. В Самарканде встреча с томскими спелеологами».