И в аду есть герои

Москва, улица 2-я Бауманская,

1 августа, среда, 16.54

Самую ужасную память о себе скудная фантазия коммунистических градоначальников оставила в названиях московских улиц и площадей. Конечно, строителям светлого завтра было далеко до пиршества нью-йоркского примитивизма: Первая стрит, Пятая авеню, далее по порядку, как баксы в бумажнике; но и собственные достижения красных выглядели весомо: Первая Бауманская улица, Вторая Бауманская улица, просто Бауманская улица, станция метро «Бауманская», МГТУ им. Баумана… Создавалось впечатление, что в тысяча девятьсот пятом году по местным подворотням шнырял всего один-единственный недоучившийся студент. Да и тот Бауман.

– Оно и сразу, типа, было ясно-понятно, что тута мы, типа, ничего путного однозначно не унюхаем! – Контейнер смачно сплюнул и почесал вспотевшую подмышку. – Типа, лето.

Из всей десятки Красных Шапок Контейнер был единственным, кто в свое время посещал воскресную школу и твердо знал время наступления каникул. Правда, вспомнил он об этом только сейчас, когда бойцы уже покинули институт.

Уйбуй Копыто недовольно кашлянул, присел на подножку квадратного джипа «Мерседес» и злобно посмотрел на здание МГТУ:

– Зато мы теперь знаем, что здесь о Веронике слыхом не слыхивали.

– Хорошо поработали, мля, – поддакнул Иголка.

– Не нравится? – угрюмо осведомился уйбуй. Он достал из кармана кожаных штанов плоскую фляжку и сделал большой глоток виски.

– Я тебе такую классную наводку дал! – осмелился выступить скандалист Иголка. – Только мы знаем, что девка теперь бритая! А ты, вместо того чтобы искать ее, привез нас в эту дыру!!

Глухое ворчание справа показало, что Контейнер в принципе согласен с заявлением Иголки.

– И где мы должны искать бритую девку? – издевательски спросил Копыто.

Убивать смутьяна уйбуй не хотел: Иголка не раз доказывал свою полезность, а его дерзость никогда не выходила за определенные суровым вожаком рамки.

– В Москве восемь миллионов челов. Будем бегать по улицам?

Внятного ответа у возмутителя спокойствия не нашлось – так далеко его мысли не скакали.

– Ну… – замялся Иголка.

– Мы, типа, все правильно делали, – неожиданно произнес Контейнер и мотнул головой на противоположную обочину улицы, у которой остановился «Навигатор» Кортеса.

Приемная деканата была обставлена простенько и незамысловато, чувствовалось, что оформлением занимались еще в имперские времена. Кортес не спеша оглядел убогие письменные столы, дешевые занавески на окнах, пузатый коричневый сейф, грязную ковровую дорожку, покосился на таблицы, развешанные на стенах, и только затем перевел взгляд на худенькую девушку, притулившуюся на секретарском стуле.

– Добрый день.

Девица кивнула, закрыла книжку и сделала чуть потише гремящий на столе радиоприемник.

– Пустынно тут у вас.

– Лето.

– Согласен. – Наемник уселся напротив девушки и улыбнулся. – Работы сейчас мало.

Какое-то время секретарша рассматривала широкоплечую фигуру Кортеса, а затем скривила маленький рот:

– Вы тоже из полиции?

– Неужели похож? – удивился наемник.

Девушка устало вздохнула:

– Значит, тоже.

– Судя по всему, я не первый.

– И даже не второй.

– И вас не удивит, если я спрошу о Веронике Пономаревой?

– Ничуть.

– Замечательно, – рассмеялся наемник. – Вы ее знали?

– А полиция всегда проявляет такой интерес к погибшим в результате несчастного случая?

– Почему вы решили, что Вероника Пономарева погибла в результате несчастного случая? – поинтересовался Кортес.

– Ваши же и сказали! Сразу заявили, что у нее в квартире взорвался газ. – Девушка посмотрела на «полицейского». – Или это не так?

– Так, – согласился наемник.

– Тогда чего вы ищете?

– Заурядное расследование.

– Ваши предшественники были более лаконичны.

– И что они сказали?

– Что это не мое дело.

Красные Шапки, которых Кортес заметил на улице, не отличались большой сообразительностью, предпочитая действовать грубо и нахраписто. Хорошо еще, что у них хватило ума представиться полицейскими и навести на девчонку морок.

– Как вас зовут?

– Валя. – Девушка поправила жидкие волосы. – Валя Пенкина.

– Подрабатываете здесь?

– Приходится. – Валя рассеянно провела рукой по столешнице. – Работаю на кафедре, а летом еще и в деканате. За это институт вдвое уменьшает плату за обучение.

– И еще зарплату платит.

– А как же.

– И Вероника работала?

– Нет. – Валя помолчала. – Я очень плохо ее знала, извините. Сейчас в деканате никого нет, каникулы, так что до свидания.

В принципе можно было уходить. Своей цели Кортес достиг – засветился у института, обозначив свой интерес к поискам Вероники Пономаревой, но наемник не умел работать плохо. Девчонка наверняка знала больше, чем пыталась показать: уж слишком откровенно она хотела избавиться от полиции. Чего она боится?

Наемник рассеянно взял валявшуюся на столе авторучку:

– Милая Валя, я думаю, вы меня обманываете.

– Почему? – вскинулась девушка. В ее голосе проскользнули истеричные нотки.

«А она на грани».

– Потому что я давно живу на свете, – мягко, очень мягко объяснил Кортес. – Если я сейчас проверю список группы Вероники Пономаревой, я отыщу в нем фамилию Пенкина?

Девушка покраснела.