И тут я понял... (СИ)

Возглавляло это шествие пара фигур, совершенно отличных от всех и всего. Пара существ пышущих даже на расстоянием волнами безумия и силы, перед которой содрогался весь мир.

Ухмыляющаяся в нечеловеческой улыбке дьяволица с леденящими душу огнями горящим синим глаз. Она вышагивала с гордо поднятой головой грациозной походкой. Покрытая древесной корой, она противоестественно двигалась так, будто в ней разгорался праздник, наполняя легкостью каждое движение неживого тела, наполняя нежностью каждое прикосновение к плечу шедшего рядом мужчины.

Простой и неброский легкий кожаный доспех, болтающийся на поясе меч, крадущейся ровный шаг. Он пыхал злостью и раздражением на нахмуренном лице, опутанным ядовито-зелеными узорами. Но более ничего примечательного в его фигуре не было, он будто выпадал из фона тех, кто шел за его спиной. Будто был совершенно случайным человеком, волею судьбы попавшим в самое пекло…

— Ты… — Сквозь зубы выдохнул архиепископ, распаляя пламя всеуничтожающего праведного гнева в душе.

Огромное и сильное тело, которое напоминало человеческое лишь своими очертаниями, сжав меч, кинулось вперед. Тяжелая поступь эхом проносилась по округе, сотрясая землю под ногами.

Один удар, одно попадание и от проросшего корня зла не останется ничего. Он лишь пополнит счет выполненных миссий архиепископа, которые он выполнял не смотря ни на что…

— Хи-хи-хи, какой наивный… червяк. — Рассмеялась дьяволица, тыча в сторону архиепископа пальцем и дергая за руку мужчину, чтобы привлечь внимание к себе.

Со скрежетом и грохотом земля под ногами старого воина взорвалась огромными корнями, скрутившими его тело тугими узлами. Он напрягал все свои силы, чтобы вырваться и срубить голову Тёмному Владыке… со стоном верный меч в его руках согнулся в мертвых тисках и со звонким визгом лопнул напополам.

Меч, что смог пронзить сердца многих чертей и демонов был бессилен перед той, кто склоняется перед Владыкой. Сломавшись на части, он вдруг стал оплывать как восковая свеча и тлеть пылью, летящей к строю тёмных вестников. За мечом беспомощно стала осыпаться броня, обнажая перевитое невероятными мускулами тело, которое не в силах было защититься, наблюдая свою беспомощность перед легионом, обратившем многолетнюю мощь в прах на ветру…

Сотни верных последователей веры, вжавшись в землю, исступлённо смотрели как горячо боготворимый архиепископ, распятый над полем боя, скрипит зубами и со вздутыми от напряжения мышцами пытается освободится.

Раздраженный мужчина подошел к корням, останавливая строй легионеров, и с жалостью посмотрел на пылающего бессильной злобой великого воина, вывешенного словно позорное знамя для своих солдат.

Вдруг корни со скрипом стали втягиваться обратно в землю, ставя на колени, огромное тело архиепископа. Ставя на колени того, кто не сгибался ни перед чем…

— Слушай меня внимательно, старый маразматик. — Подойдя вплотную сказал мужчина, оттягивая ухо воина, который даже на коленях был значительно выше него ростом. — Вы играете с огнём. Знаешь, я не строю планов, чтобы захватить мир… но вы своим беспокойством, ну просто вынуждаете стереть в порошок всю вашу отсталую империю. Что нужно сделать, чтобы вы прекратили заниматься суицидом? Просто не оставить от ваших городов даже камня на камне? Ты хоть понимаешь, что я все это время жалел вас? Не позволял своим кретинам, упиваться вашей кровью, а вы только и рады сдохнуть. Ты в курсе, что я видел твоего бога лично? Этот старый безумный дедан чихать на вас хотел, а вы помираете с его именем на губах. Ну, скажешь что-нибудь?

Но архиепископ не ответил. Он знал, насколько бывают коварны черти и демоны. Видел тысячи людей одурманенных ими. Со злом нельзя разговаривать, можно только уничтожать…

— Да ему вообще последние мозги отбило, не видишь что ли сколько мяса наросло? Наверное и в черепушке вместо мозга тоже какая-то мышечная грыжа вылезла. — Пренебрежительно высказалась дьяволица, глядя из-за спины мужчины на архиепископа. — Давай я просто раздавлю его, чтобы не мучился, а? Ну, пожалуйста!

— Грхм, как же ты меня уже достала, садистка. — Оглянулся на дьяволицу мужчина, от чего она весело отвернулась и стала смотреть в сторону.

— В тебе осталось хоть что-то человеческое? — Серьезно спросил архиепископ.

— Душу отбирают, личную жизнь приватизируют, но моя мораль непоколебима! — Хлопая по щеке архиепископа, раздраженно ответил мужчина на вопрос. — А что осталось в тебе человеческого? Ты ещё способен проявить милосердие к тем, кто слаб? Способен понять, что мир не делится только на людей и монстров? Ты еще можешь почувствовать чужую боль и страдания?

Старый воин не ответил на эти вопросы. Он твердо знал все ответы наперёд, но не чувствовал раскаяние ни за один совершенный поступок. Каждая умершая от его руки тварь была кровожадным монстром, заслуживающим самой жестокой смерти. Все совершаемые им дела были благом для всего человечества…