И целый мир против!

Яна, наверное, доконала бы его, если бы ее не оттащили силой. Когда за ними прилетели спасатели на вертолёте, Яна с ног до головы была в крови Мартина. Прибывшие вместе со спасателями полицейские надели на нее наручники и прямиком доставили в участок. Мартин попал в больницу, и за его жизнь боролись врачи.

Следователь скоро разобрался с этим делом и отпустил Яну.

Глава 2

Яна Цветкова вместе со Стефанией Сергеевной, которую вызвали телеграммой, сидели в коридоре городской больницы Приморска. Больница находилась в крайне запущенном состоянии: неровный линолеум на полу был вытерт до основания и во многих местах прорван, коричневая краска на стенах облупилась, лампы горели через одну и пахло в коридоре почему-то кислой капустой, хлоркой и мокрыми тряпками.

Яна с матерью Мартина ждали результата операции уже восемь часов. За эти долгие часы ожидания Яна не проглотила ни кусочка, только пила воду из кулера. Каждая секунда томительного ожидания отдавалась болью в душе и сердце. У Яны онемели мышцы лица от напряжения.

Яне было неловко смотреть в глаза матери Мартина. Ведь это из-за нее сейчас ее сын находится на волосок от смерти. Но Стефания Сергеевна держалась очень мужественно и сохраняла полное спокойствие. Она обняла Яну за плечи.

– Девочка моя, надо верить, что всё будет хорошо. Я знаю, что говорю. Мартин у меня парень крепкого здоровья и большого сердца, он выкарабкается. Он нужен и мне, и Насте. Бог не заберет его к себе сейчас, – сказала она и вытерла глаза платочком.

– Вы мужественная женщина, – вздохнула Яна.

– Я давно его знаю… Не поверишь, с самого рождения, – даже попыталась пошутить Стефания Сергеевна. – Мартин постоянно за кого-то заступался, спасал… Он выбрал очень опасную профессию. Был ранен несколько раз, находился в плену, где его сильно изувечили, – сорвался до сих пор спокойный и монотонный голос матери. – Следы от ожогов и глубокие шрамы до сих пор стоят перед глазами.

– Боже… – выдохнула Яна.

– Да, Яночка, я уж насиделась в больничных коридорах в томительном ожидании. Я человек бывалый.

– Стефания Сергеевна, Мартин закрыл меня своим телом! Эта пуля была приготовлена для меня. Он бросился ко мне и кажется, что я даже ощутила тот момент, когда пуля вонзилась в него. Я этого никогда не забуду! Я так его люблю! Стефания Сергеевна, я так долго искала человека, который понимал бы меня, как понимает Мартин. Я считала, что исчерпала свои силы любви, что больше никогда и никого не полюблю, но судьба распорядилась иначе – я встретила вашего сына. Господи, только бы он выздоровел! Пусть даже мы будем не вместе, а пойдём по жизни каждый своей дорогой, пусть! Я прошу у Господа только здоровья для него, пусть он будет счастлив даже без меня… – Яна заплакала.

Стефания Сергеевна похлопала ее по руке.

– Ну-ну, душа моя! Успокойся. Всё наладится, Мартин поправится. Всё снова будет хорошо.

В больницу пришли Ася и Виталий Николаевич. Открывая тяжёлую дверь в вестибюль, Ася продолжала говорить:

– Ты видел, что с ней творится? Яна бледная как смерть, словно окаменевшая… Я так боюсь, Виталий… Если Мартин не выживет, она умрет…

– Господи, Ася, что ты говоришь? С какой радости? Она взрослая женщин. Мы рядом…

– Яна в душе ребенок!

– У нее у самой сын, – напомнил Виталий Николаевич, помогая Асе снять плащ.

– Янка скажет, что она плохая мать. Я ее никогда не видела в таком состоянии! Яна шепчет только одно: она, видите ли, дышит, пока бьется его сердце, – заплакала Ася.

– Подожди, пойдем на лестницу, я покурю, – попросил взволнованный Виталий Николаевич. – Что говорит врач?

– Пока ничего конкретного… Ранение тяжёлое, – ответила Ася.

На лестничную площадку вышла дежурная медсестра. На белом халате у нее был бейджик с надписью «Елена».

– Огоньку не найдется? – спросила она.

– Сколько хотите! И сигареты есть! – вызвался Виталий Николаевич.

– Спасибо. Вы к раненому?

– Да, мы его друзья.

– Скажите, а высокая блондинка тоже с вами? – спросила медсестра, закуривая.

– Да… А что случилось?

– Слава богу, ничего. Просто, странная она какая-то…

Ася поймала себя на мысли, что не курила двадцать лет и вот стоит на больничной лестнице с сигаретой в зубах и клубах канцерогенного дыма.

Виталий Николаевич, словно прочитав ее мысли, вынул из ее пальцев сигарету, загасил и бросил в урну, полную окурков.

– Не надо тебе курить.

– Да я так… Задумалась что-то, – ответила Ася.

Медсестра Елена вздохнула и стряхнула пепел с сигареты.

– Не нравится мне что-то ваша подруга. Я, конечно, не психиатр, но тут и ежу понятно, что у нее сильнейший стресс. И если ее не вывести из этого состояния, то это плохо закончится…

– Да мы это и сами видим, – кивнул Виталий Николаевич. – Что вы предлагаете? Мы можем быть полезны?

– Ну, какая от вас помощь? Положение критическое, – отвела несколько затуманенный взгляд Елена.

– Что вы имеете в виду? – выдохнула Ася, прижимая похолодевшие ладошки к груди.