И только тихий шёпот звёзд

Из выступления Оскара Дроппа. СЕО торговой компании «Калипсо». 2065 г.

«Переговоры? Ну что вы! Помилуйте, ради Бога! Какие могут быть переговоры с трусливыми убийцами? Сначала я сложу пирамиду высотой в Пантеон из ваших отрезанных голов, а потом вернусь в Канзас, и остаток дней проведу за чтением и катанием на лошадях».

Бригадный генерал Дональд Стайн. 2115 г. Вторжение союзных войск в Европу. Операция «Гильотина».

«Зая? А почему небо голубое?»

Алиса. Человекоподобный робот-партнер. Модель 35Н108. 2196 г.

Глава первая

Повесть является художественным произведением. Имена, характеры, места действия вымышлены или творчески переосмыслены. Все аналогии с действительными персонажами случайны.

Станция переработки руды Р34WHISKEY

Луна. 2208 г.

– Ты ведь меня не бросишь?

Положив тоненькую ручку мне на грудь, Алиса уставилась немигающим взглядом в стену каюты. Я рассеянно игрался с ее смешными косичками.

– Не продашь? Не поменяешь на новую модель? Не оставишь в центре замены? Правда?

Она вдруг резко запрыгнула на меня, и стала смотреть то в один глаз, то в другой. Словно пыталась прочитать мои мысли. Я разозлился:

– Блин, Мышонок! Слушай! Ну сколько можно? Мы уже обсуждали с тобой это кучу раз. Даже если я и начну с кем-нибудь встречаться, ты все равно останешься для меня самой лучшей подругой. Боевой подругой. Незаменимой. В конце концов ты знаешь, как я к тебе отношусь.

– Да. Ты хороший, – тихо сказала Алиса. Я потеребил кончик ее носика. Она скользнула чуть ниже, дунула мне в пупок: «Пфррр» и встала с кровати. Натянула на себя штанишки и черную хлопковую маечку.

– Есть будешь?

– Не. Потом. Не хочу. Принеси мне кофе, плиз.

– Сейчас, – ответил робот и быстро вышел из каюты в бесшумно отъехавшую дверь. Уронив расслабленный взгляд на стоящий возле кровати низенький столик, я увидел пачку сигарет и кряхтя, без особого желания вылезать из-под одеяла, протянул руку и взял ее. Достал темно-серую палочку. Хрустнул фильтром. Затянулся, и выпустив длинную дорожку искрящегося в свете каюты дыма, задумался. Смена заканчивалась. Кевин прилетел три дня назад. И если бы не полетевшая система охлаждения на главном конвейере, мы с Алиской уже паковали бы вещи. Но пока поломку не устранят, сдать смену я не мог. На центральной базе, ответственный за станции переработки был Лебедев. Надменный толстяк, с вечно серьезной и хмурой физиономией, услышав по видеосвязи о произошедшем, сначала молча сверлил меня своей ярко-голубой «линзой», затем пожал плечами, и разведя руки в стороны, с патетическим надрывом в хрипловатом голосе, сказал кому-то невидимому: «Почему я не удивлен? Где Арсеньев, там постоянно какая-то херня случается. Особенно, когда вахту нужно закрывать». И отключился. Мудак. Кевин услышав жалкую тираду Лебедева, и увидев мою сморщенную физиономию, похлопал по плечу стоящую с открытым ртом Алиску и тихонько сказал мне на ухо:

– Не сцы, Влад, Толстый просто выпендривается. Я Франческе звонил. Они уже ремонтника вызвали. Завтра должен прийти.

Я с благодарностью глянул на Кевина. Он продолжил:

– Я бы может и смог починить, да на станции инструментов кот наплакал. И вообще, нафиг нужно. Мне за это точно не доплатят.

– Уважаааю, – протянул я.

– Кевин, а я вам испекла грибной пирог, – держа руки за спиной и с улыбкой глядя на сменщика сказала Алиска.

– Моя ты девочка! Дай я тебя поцелую, – заржал Кев, и подхватив андроида на крепкие руки, подбросил ее в воздух.

– Ай, – завизжала Алиса, – пустите!

Я скупо улыбнулся и пошел в каюту. Прямо в одежде повалился на кровать. Матовый цвет потолка навевал легкую тоску. Чуть заметный гул от реактора начинал вызывать неприязнь. Все-таки восемь месяцев в одиночестве, несмотря на то, что скучать на станции я себе не позволял, это чересчур. «А может бросить все к хренам, да и устроиться где-нибудь на Земле?» – вяло подумал я. Воспоминания о прежней жизни застыли слизким комком в глубине души, и лишь изредка, когда я напивался, выползали наружу и вводили меня в долгую хандру. Работа на лунной станции для человека с моим образованием – это дно. Конец. Жопа. Но честно говоря, я еще легко отделался.

На выпускном вечере, мы с Хубертом решили сгонять на глайдере за добавкой. Я сел за штурвал пьяным, и не рассчитав скоростной режим всадил аппарат в женское общежитие. Мне просто сказочно повезло, что все девчонки в тот вечер танцевали на балу. Хуберт погиб на месте. Я стал гордым обладателем искусственной ноги и композитного имплантата в черепе. Суд был жесткий, быстрый и показательный. Девчонки плакали, Хуберта обожал весь факультет. Я прятал глаза от его матери, которая словно надеясь, что все происходящее просто сон растерянно озиралась по сторонам. Сжав зубы я выслушал вердикт – шесть лет поражения в правах. Погоны с меня сорвали сразу же после оглашения приговора. Будущее, о котором я так долго мечтал, с грустью обернувшись на циничного прожигателя жизни в последний раз, исчезло в мрачном дыму затяжной и тяжелой депрессии.