И тогда он зачистил город

– Я долгое время работал участковым врачом на селе, а там, знаете, кем только не приходилось быть. И хирургом, и терапевтом, и психиатром, и даже акушером. Роды принимать. Да-да, роды, прямо в избах. Давно это было, но было, так что практику получил хорошую, а главное – всестороннюю.

Шнурко лгал. Он никогда не работал на селе. Но лгал, дабы вызвать у Татьяны доверие к себе. Она должна поверить ему. Только тогда он без проблем выполнит возложенную на него бандитами миссию – привести несчастную женщину в нужное для них состояние, заработав таким образом еще две тысячи долларов. Поэтому Шнурко старательно играл свою роль.

Закончив осмотр, он вышел в помещение охраны.

Левоев спросил:

– Ну и как она?

– Немного отошла, начала разговаривать. Без сопротивления позволила осмотреть себя.

Мирза, немного подумав, спросил:

– Как ты думаешь, Борис, может, мне попытаться поговорить с Тимохиной?

– Не стоит! В вас она увидит виновника трагедии и как поведет себя, неизвестно. Если же вы будете что-то внушать ей, то женщина, скорей всего, не воспримет внушение. У Тимохиной может проснуться агрессия. Думаю, лучше не трогать ее. До введения препаратов. А потом, если необходимо, можно и поговорить.

– Ладно! Ты – доктор, тебе видней!

От дома отъехал Хромой. Он прибыл на центральный рынок, когда продавцы только развешивали свой товар. Подошел к толстой, неопрятной женщине:

– Привет, Зинуля!

– А, это ты, Хромой? Привет! Чего так рано явился на рынок? Выставлять своих молодчиков, что обирают нас?

– Тебя-то они не трогают?

– Так это меня, потому что сын у вас.

– А до остальных тебе какое дело?

– И то верно! Тебе что-то надо от меня?

Хромой ощерился:

– Угадала! Заказ имеется. Хорошо, между прочим, оплачиваемый заказ.

– Что за заказ?

Валентинов достал из кармана обрывок платья Тимохиной и ее порванные трусики:

– Надо быстро найти платье по обрывку и купить такое же нижнее белье.

Продавщица рассмеялась:

– С каких это пор ты, Хромой, стал трусы для бабы покупать? Завел капризную молодушку?

– Ты поняла, что от тебя требуется?

Видя, что Хромой не намерен отшучиваться, продавщица ответила:

– Поняла! Платьями у нас Ленка торгует, за главным павильоном. У нее навалом, но нужно знать размер!

– Черт, я как-то не подумал об этом.

Он огляделся по сторонам. Заметил молодую женщину, развешивающую мужские рубашки:

– Вон ту красотку видишь?

Зинаида буркнула:

– Тоже мне нашел красотку. Ни сисек, ни задницы.

Хромой повысил голос:

– Я спросил, видишь?

– Да вижу, вижу и знаю эту бабенку. Из новеньких она.

– Так вот по ней и бери платье.

– А трусики?

– И трусики, дура! А потом набери всякой косметики, помады, кремов, духов, туши, ну ты знаешь, что бабе надо.

– Давай бабки!

Хромой протянул Зинаиде 500 долларов:

– Этого хватит?

– Еще и останется.

– Так работай быстрей. Сдачи мне не надо!

– Поняла, сейчас узнаю у телки ее размер и к Ленке. А ты тут за моим шмотьем присмотри, ладно?

– Иди! Ни хрена с твоими тряпками не случится.

В 9.00 Хромой с пакетом покупок вошел в помещение охраны. Мирза приказал:

– Показывай, что купил.

Хромой вывалил содержимое пакетов на стол.

Левоев осмотрел платье. Оно было точно таким же, как и у Татьяны до того, как обезумевший Колунин не порвал его в лоскуты. И трусики один к одному.

– Хорошо! Косметика тоже на месте. Значит, так, проверь еще раз пацанов, а то как бы они не спали на своих постах. Затем я проинструктирую тебя, что предстоит делать по прибытии Багрова и Тимохина. Да, а где у нас Харчинский? Я приказал ему с девяти часов быть здесь!

Левоев достал сотовый телефон, набрал номер адвоката:

– Эдик? Ты где находишься?

– В пяти минутах от вас!

– Поторопись. Тачку оставь за квартал до нашего дома. Дальше пешком.

– Понял!

– Документы все подготовил? Ничего не забыл?

– Обижаешь!

– Смотри. Не дай бог, забыл печать или бланк какой-нибудь!

– Я ничего не забыл!

– Ладно, ладно! Жду тебя.

Тимохин в эту ночь почти не спал. До четырех утра провел на кухне, почти беспрерывно куря и анализируя ситуацию. Как сейчас он жалел, что не продал заведение раньше и тем самым подставил под удар своих близких. Да, все протестовало в нем против наглости наезда бандитов, но ради здоровья, а теперь, возможно, и жизни супруги, он должен был убить в себе этот протест, пойти на поводу у Мирзы. А уже потом, выждав определенное время, обезопасив семью, вывезя ее в другой город, найдя хоть кого-нибудь из боевой группы, нанести по Левоеву мощный ответный удар. Нет, уперся, как баран, а теперь расхлебывай эту кашу. Если бы не Татьяна, то он переиграл бы бандитов в их логове, и большой вопрос, кто в итоге торжествовал бы победу. Они или он. Но Татьяна лишала возможности действовать против врага так, как это умел делать Тимохин.

За окном рассвело.

На кухню вошла мать Александра:

– Ты так и не ложился?

– Нет!

– Это я, сынок, во всем виновата!

– Не говори глупости, мама! Мне надо было вести себя по-другому. Но… к сожалению, ничего уже не изменить. Я тебе вот что хочу сказать, мой визит к бандитам может закончиться чем угодно.

Антонина Сергеевна воскликнула:

– Ты предполагаешь, что вас с Таней могут убить?