И тогда он зачистил город

В 14.00, плотно пообедав, Тимохин в обычном летнем костюме, благо день выдался теплым, 23 градуса, вышел из дома, прошел к «Москвичу». Сумку бросил на заднее сиденье. Завел двигатель и не спеша повел автомобиль к выезду из города. На посту ГАИ его не остановили. Кому нужен его драндулет, да еще с белорусскими номерами? С мужика, имевшего такую тачку, что взять? Только время терять, когда можно остановить более приличную машину или фуру дальнобойщика. Там реально навар светит. А с водилы «Москвича», да еще битого, ничего не возьмешь. Пройдя пост, Тимохин решил проверить скоростные качества переданного ему Вовой Шунко «Москвича». И был удивлен, как резво тот набрал скорость в сто сорок километров в час. При этом не потеряв ни легкости управления, ни плавности хода. Да и двигатель урчал спокойно, уверенно, мощно.

Тимохин, сбавив скорость, оценил автомобиль:

– Да, такой «Москвич» любой иномарке фору даст, не говоря уже об отечественных «Жигулях», «Ладах», «Волгах»! Кто-то заказывал его для серьезных дел.

Мысленно еще раз поблагодарив боевого товарища, Тимохин свернул на дорогу, ведущую непосредственно к деревне Кольцово. Не доезжая селения, Александр увидел грунтовку, уходящую вправо через поле к лесу. Остановив автомобиль, он извлек карту. Грунтовка была отмечена на ней слабой пунктирной линией, но выходила она на ту дорогу, что вела к гати. Вот только проходима ли грунтовка? Что ж, настало время проверить «Москвич» на проходимость. Убедившись, что его никто не видит, Тимохин съехал с асфальтового полотна и повел машину к лесу. И вот уже в лесу он понял, почему эта грунтовка была обозначена пунктирной линией. Колдобина на колдобине, ямы, поваленные деревья, развороты чуть ли не на 180°, местами такая колея, что казалось, и трактору не пройти. Но «Москвич», продолжая спокойно и уверенно урчать двигателем, переваливаясь, шел по непроходимой для любой легковушки грунтовке. Полчаса убил Александр, прыгая в салоне необычного «Москвича», пока не вывел его на относительно ровную лесную, заросшую мелкой травой дорогу. Относительно грунтовки, ровную. Еще через полчаса он въехал на поляну, окруженную густым кустарником. Все, дорога кончилась, где-то за кустами начиналась гать. Александр бросил взгляд на часы: 16.00. Долго, однако, он добирался до болота. И это только гать, а по ней, если верить карте, ему следовало пройти семь километров. По воде, на ощупь, это в лучшем случае часа три. Что ж, и не такие преграды преодолевали.

Тимохин вытащил из салона сумку, переоделся. Перчатки, маску, бесшумный пистолет «ПБ» с запасным магазином и нож разложил по карманам, навесил ножны на петли. Переобулся в берцы. Взяв в руки сапоги, пошел к прорехе в кустах, туда, где, судя по карте, начиналась гать. Он увидел первые, незатопленные поперечные бревна. Надев сапоги на берцы, двинулся к гати. По деревянному настилу оказалось идти труднее, чем он предполагал. Под его весом настил уходил под воду, и мутная жидкость иногда достигала колен. К тому же выдерживать курс было тяжело. Карта картой, но болотная искусственная дорога могла вильнуть где-нибудь или иметь повреждение. Тогда он провалится в топь. Он, конечно, выберется, имея рядом гать, но сколько времени убьет? Впрочем, до полуночи у майора было времени более чем достаточно.

Тимохин вышел на берег, когда часы показывали 20.00. На час он ошибся в расчетах. Оказавшись на твердой земле, сбросил сапоги, не выходя из кустов, осмотрел правый от себя берег озера. А вот и станция. Покосившийся дом, рядом три палатки ядовито-желтого цвета. Палатки двухместные. Понятно, как раз для трех пар. Так, девочки накрывают стол, деревянный стол с лавками. Выставляют спиртное, пластиковые тарелки с зеленью, бандиты толпятся у мангала. Один собрал шампуры, понес их к столу, двое других расставили новую партию шашлыка на мангале. Сейчас должны устроить попойку. Так и есть – бандиты двинулись к столу. Расселись. Открыли бутылки.