И снова к микрофону выхожу...

Как проснешься в холодной постели,
Цепко душу охватит страх:
Как они там среди метелей
В неустанных опасных трудах?
На морозе стоишь у трамвая,
Стынут руки, не чувствуешь ног...
Шепчет сердце, огнем полыхая:
«Согревает ли их огонек?»
Торопясь, до начала работы
Ищешь сведений в кипе газет,
И невольно волнует забота:
А тепло ли там каждый одет?
И нам хочется всем без изъятья
Теплой лаской своей показать,
Что у них есть и сестры, и братья,
Что им Родина — нежная мать.

В 1942 году В. Р. Завитаева обратилась к матери погибшего сына:

Мать бедная, сын пал в полях холодных,
Пал не один, легло их много там,
Красивых, сильных, благородных,
Так нужных их отцам и матерям,
Таких родных, так бесконечно милых...
Я над его безвременной могилой
С тобою вместе плачу, мать!
Но, славою победной озарен,
С тобою сын в твоей заветной думе.
Он как герой на поле чести умер,
За Родину сражаясь, умер он.
Хочу, чтоб мыслью этой ты гордилась.
Ты всем нам стала ближе и родней,
К семье единой скорбных матерей
Теперь ты сердцем приобщилась.
Ты никогда не будешь одинока,
Твой каждый вздох услышан будет нами:
В могиле мальчик под землей глубоко,
Но орошен его надгробный камень
Всех матерей горячими слезами.

— Во всех строках, написанных Завитаевой, — заметила В. К. Чуракова, — чувствуется уверенность в победе.

Борьба за свободу Родины закалила и душевно возвысила советских людей. В самые тяжелые времена ленинградцы стойко защищали свой город от врага. Вот февральские записи 1942 года:

И Ленинград в боях жестоких остался непоколебим.
Наш город не был одиноким:
Стояла Родина за ним.
И в дни тягчайших испытаний
по ладожским надежным льдам
Войска, и танки, и питанье
страна зимой послала нам.
Неслись машины ряд за рядом,
И, им переграждая путь,
Бомб и снарядов тяжким градом
Пытался враг кольцо сомкнуть.
Тянулись дни, прошли недели.
Три смертных месяца подряд,
Но Гитлер не достигнул цели,
Он не отрезал Ленинград.
От века город был свободным,
Враг наших улиц не топтал.
Примером доблести народной
Навеки он отныне стал.
Пусть снова начались морозы,
Стучит пусть Гитлер у ворот,
Нам не страшны его угрозы,
Он Ленинграда не возьмет!

В дневнике учительницы Завитаевой мы нашли строки, которые напомнили очень трогательную и характерную для блокадных лет традицию.

На набережной Мойки находится квартира-музей А. С. Пушкина. И в день смерти поэта, как и в мирное время, сюда приходили ленинградцы, чтобы отдать дань памяти великому поэту.

Мне не забыть, как в сумрачном подвале,
В бомбоубежище мы Пушкина читали.
Больной старик, собрав остатки сил,
Страницы наизусть с улыбкой говорил,
В ответ ему улыбки расцветали.
«Несчастью верная сестра»,
Жила надежда в мрачном подземелье.
И верилось, что темная нора
Не станет нам последним новосельем.
Среди сомнений и забот,
В минуты горести унылой
Мы повторяли: «Все пройдет,
И что пройдет — не будет мило»...

Наступил 1943 год.