И придет Он (СИ)

Спустился в подземку, проехал несколько остановок на метро и, выйдя наружу, знакомой дорогой зашагал к институту. Электронные часы над входом показывали, что он опаздывает к началу защиты. Впрочем, это было не так важно, к тому же, ему не очень хотелось встречаться с бывшими коллегами. Начнутся вопросы, где, что, как, а отвечать было затруднительно, так как совсем недавно подписал документы о не разглашении секретной информации по проекту «Вега». Возле входа Илья закурил сигарету. Он сам не понимал, зачем и для чего сюда пришел? Его никто не приглашал, и вряд ли кто-то был бы рад его появлению, разве что сотрудники лаборатории, с которыми он проработал четыре года. Впрочем, и они вряд ли обрадовались бы появлению бывшего руководителя их коллектива Ильи Сергеевича Пирогова. Наверное, было за что. За неуемный характер, желание днем и ночью работать, выдавать сумасшедшие идеи, а когда подходил отчетный период, неожиданно все перечеркивать и предлагать совершенно новый путь к решению задачи. Это нередко приводило либо к скандалам, либо к лишению всего отдела премии. Илья поднялся по лестнице и украдкой заглянул в зал, но, встретившись взглядом с Сиротиным, понял, что совершенно напрасно пришел сюда, и поэтому удалился, тихо прикрыв за собой дверь. Снова закурил и быстрым шагом спустился в фойе и вышел на улицу. Ветер растрепал его лохматые кудри, залез под воротник, а проехавшая мимо легковушка, чуть было не обдала грязной водой из лужи. Жизнь продолжалась, и надо было все начинать с нуля. Впрочем, нет, не с нуля, идеи переполняли его. Ему хотелось скорее забыть обо всем и с головой погрузиться в работу, решить проблему, которая открывала новые, невиданные горизонты. Работу, которая не прекращалась ни на миг, и которая была смыслом его жизни.

Пару часов Илья с огромным удовольствием побродил по Москве. Он прожил в столице всю жизнь, а по-настоящему не знал её. Сначала учеба, потом аспирантура и затем работа в научно-исследовательском институте не оставляли времени для того, чтобы ближе узнать родной город. Пройдясь по Спиридоновке, заглянул на Новый Арбат, бывший Калининский проспект, у Праги повернул было на старый Арбат, но передумал, и, спустившись по бульвару, оказался возле м. Кропоткинская. Храм возвышался над набережной реки, величественно и надменно выставляя напоказ купола из титана покрытого золотом. Илья прищурил один глаз, словно бы оценивая величие строение, но неожиданно вспомнил, как однажды с друзьями ходил в плавательный бассейн, который некогда стоял на этом месте, и скептически произнес:

— Глупость людей не имеет границ. Одни взрывают, потому что не верят, другие — наоборот, во имя веры. Бред какой-то.

Подумав, Илья медленно пошел по Пречистенке в сторону Садового Кольца. До позднего вечера он бродил по городу. Чувство одиночества и тоски в огромной толпе снующих людей, в конец испортили ему настроение. К тому же возник вопрос, где переночевать, о чем он как-то не подумал. Позвонив, договорился о возвращении назад в зону.

Вячеслав уже собирался ложиться спать, когда Илья появился на пороге комнаты.

— Как Москва?

— Шумит.

— Ты какой-то смурной, случилось что?

— Нет, всё нормально. Побродил по городу, думал развеяться, а в голове одна мысль — работа.

— Охотно верю. И как, городской ритм не навеял тебе идей?

— Какой там. Хотя, есть мысли, но надо подумать еще. Чувствую, что решение рядом, а ухватить не могу.

— Знакомое чувство. Есть будешь, я тебе тут прихватил с ужина, можно чай организовать.

— Нет, спасибо, я в кафе перекусил. А в лаборатории как дела?

— Пока без изменений.

— Ладно, пойду ополоснусь и спать, устал с непривычки от такой прогулки.

— Надо думать.

В эту ночь Илья спал беспокойно. Его мучили кошмары. Под утро приснился сон, будто бы началась война, а он скрывается не то в бомбоубежище, не то в каком-то подвале и пытается дозвониться до Ольги, чтобы узнать как она и что-то предпринять. Он набирает номер, а в трубке все время раздается механический голос автоответчика: «Абонент недоступен, перезвоните позже…». От отчаяния, он швырнул телефон о стену и проснулся.

«Хрень в натуре, а не сон», — подумал Илья, и взяв с тумбочки блокнот, в который раз взглянул на вычисления. Сделав пометку, которая на его взгляд, могла пригодиться, встал с постели и пошел умываться. В зеркале отразилось осунувшееся лицо с бородой полной седых волос.

«Ну и вид у меня, аж смотреть тошно. Может побриться?» — Илья провел рукой по густой бороде, и зачем-то ухватив седой волос, выдернул его. Поразмыслив, стал чистить зубы, потом ополоснул лицо холодной водой и пошел одеваться.

— Ты чего такую рань встал? — спросил Вячеслав Илью, в тот момент, когда тот натягивал брюки.

— Так не спится. Пойду в лабораторию, поработаю, пока там никого нет. Народу прибавилось, и мне как-то неуютно стало.

— Брось. Толковых ребят прислали.

— Знаю, но мне от этого не легче. Теряюсь оттого, что не могу вспомнить имена, и ощущаю какую-то неловкость.

— Напрасно. А я лучше вздремну еще часок, другой.