И придет Он (СИ)

Ольгу регулярно водили на допрос, и каждый раз задавали практически одни и те же вопросы. Она уже привыкла к ним и отвечала, словно заученный урок, да, нет, не состояла, не выносила, не знаю. А что еще оставалось делать, если те, кто её допрашивали, не хотели верить её словам и продолжали настойчиво утверждать, что она русская шпионка. Иногда ей даже импонировала такая мысль, и, лежа на кровати в камере, она мысленно представляла, как, пройдя через все испытания, чудесным образом окажется на родине и с нескрываемым удовлетворением расскажет всё, что знает, и её сделают внештатной сотрудницей разведки и наградят какой-нибудь медалью. От этих мыслей она криво улыбалась и, зарывшись в подушку лицом, плакала от бессмысленности происходящего и бессилия что-либо сделать.

Она потеряла счет дням, а постоянно горевший в камере свет не давал возможности сказать который час. Это пагубно действовало на психику, и порой ей казалось, что еще чуть-чуть, и она сойдет с ума и признается во всем, лишь бы закончился этот кошмар. Но стоило ей оказаться в комнате для допросов, и постные рожи мучителей вызывали желание сопротивляться до тех пор, пока будут силы.

В один из дней, когда её в очередной раз привели на допрос, она увидела новое лицо. Пожилой, лет шестидесяти, человек, то ли лысый, то ли обритый наголо, с весьма грубыми чертами лица, сидел чуть поодаль от остальных и внимательно слушал. Когда она на него взглянула, первой мыслью было: «Вот и пришло время для пыток. Этот размажет одним ударом, как муху».

Один за другим следовали одни и те же вопросы. Неожиданно «лысый», как мысленно назвала его Ольга, прервал своё молчание и обратился к ней:

— Скажите, как вы себя чувствовали, когда очнулись после падения в овраг?

— А как чувствуют себя люди, которые падают вниз с крутого склона? До этого не приходилось, и сравнить не с чем. Потеряла сознание, вот и всё, что помню.

— А вам не показалось странным, что ни вы, ни ваш муж ничего себе не сломали? Ведь высота, с которой вы упали, была больше десяти метров!

— Не знаю, мне в тот период ничего странным не казалось. Вот когда в нас начали стрелять из пулемета…

— Из автомата.

— Без разницы из чего. В любом случае, мне было страшно, и падение я рассматривала лишь как способ спастись от пуль.

— Скажите, а у вас были какие-то переломы, операции?

— У меня?

— Да, у вас.

— Да нет. Подозрение на аппендицит как-то было, но до операции не дошло, обошлось. Вот разве что вывих был, да и то, так, легкий.

— Вывих чего?

— Пальца, — и Ольга показала указательный палец левой руки.

— Если я правильно понял, когда вы очнулись после падения в овраг, то почти сразу же снова пустились в бега, не ощутив при этом никаких симптомов увечий или переломов?

— Да.

— Спасибо, у меня больше нет вопросов. Если не возражаете, — и «лысый» обратился к следователям, сидевшим за столом, — Гражданку Пирогову можно увести. Последовал молчаливый кивок головой, и в комнате тут же появился надзиратель.

— Да… Интересно, очень даже интересно, — произнес «лысый», — поздравляю вас господа. Вам попался весьма любопытный объект, но боюсь, что она действительно многого не знает о себе самой. Вполне вероятно, что перед отправкой с ней основательно поработали, и она вряд ли знает, кто она на самом деле. Я доложу руководству и боюсь, что её у вас заберут. Такие случаи не так часто встречаются, так что с ней надо заняться специалистам иного профиля, чем мы с вами. Надеюсь, вы не обижаетесь на мои слова?

— Ни сколько.

— Вот и отлично. В любом случае, вы оба молодцы. Я упомяну о вас в рапорте.

— Благодарю вас, господин Вандерги.

— Да, весьма и весьма интересный случай, — и «лысый», которого Сандерс назвал Вандерги, открыл папку, которую всё это время держал в руках. В ней лежало медицинское заключение, из которого следовало:

— …на основании проведенных рентгеновских, ультразвуковых и томографических исследований Ольги Пироговой выявлено:

— наличие следов сросшихся костных тканей, свидетельствующих о перенесенных переломах в области левой большеберцовой кости, левой бедренной, а так же лучевой и плечевой костей правой руки. — наличие спаек, их характер и направление, позволяют говорить о возможном пулевом ранении в область сердца, о чем свидетельствуют данные, полученные с помощью компьютерной томографии грудной области. Однако пластика кожи в районе предполагаемого пулевого ранения не дает возможности утверждать это в полной мере и может являться аномалией организма.

Вандерги закрыл папку и молча вышел из кабинета.

Спустя два дня Ольгу как обычно вывели из камеры, но на этот раз ей неожиданно надели наручники и повели в иную сторону, чем всегда. Вскоре стало ясно, что её куда-то переводят. Через несколько минут эта мысль подтвердилась. Она оказалась в камере грузового автомобиля, который предназначался для перевозки заключенных. Несмотря на неизвестность, невольный вздох облегчения вырвался из её груди. Впереди её ждали новые испытания, но сейчас, сидя в кабине грузовика, не хотелось думать о плохом.

—--