И полцарства в придачу

Еще раньше было решено, что на встречу с царем пойдут только Лизанда и Крейр. И незаметная Тень, но об этом его величество вряд ли когда-нибудь узнает. Ясно, что разрывать обручение будут не сегодня, у Славки и Одика тем более к заресскому правителю никакого дела нет, а для моральной поддержки и колдуна достаточно. Признаться, втайне Лиза еще и на Руса надеялась, но доверие к советнику приказало долго жить.

Сейчас главное, чтобы отец поверил ей. В идеале — начал хоть что-нибудь вспоминать.

— Что это у тебя? — с интересом спросил Крейр, глядя ей куда-то за спину.

На миг Лиза задумалась, но быстро поняла, что именно могло вызвать такой интерес.

— Татуировка, — пояснила царевна с гордостью. И правда, крупный черный цветок на плече выглядел эффектно. — Еще на ноге похожая есть.

Крейр ошеломленно замер и тут же наградил невесту яростным взглядом. А Лизка только лукаво улыбнулась. Оказывается, у них здесь женщинам и этого нельзя, по его мнению. Вот это повезло с суженым! Хорошо еще дышать не запрещает.

Но ни один, ни другая высказаться не успели. Резная двустворчатая дверь распахнулась, и домоправитель громогласно назвал имена визитеров. Времени на пререкания не осталось.

Крепко вцепившись в руку колдуна, Лиза решительно шагнула в зал.

Просторное помещение заливал яркий свет. Окна были распахнуты настежь, и с улицы долетал разноголосый щебет птиц. По всему залу в высоких кадках зеленели неведомые растения.

У противоположной от входа стены на возвышении разместились два золоченых трона. Лиза специально замедлила шаг, чтобы иметь возможность лучше разглядеть царственную чету.

Константин одним своим видом внушал доверие. Мужчина средних лет, высокий, статный, каштановые волосы спускаются к плечам. И глаза умные, лучистые, ни за что не подумаешь, что на него воздействует колдовство.

Может, выветрилось все давно?

Или не было никаких злобных чар, и он сам…

Мачеха оказалась примерно такой, как Лиза себе представляла. На вид лет сорока, худощавая, с вьющимися каштановыми волосами и хищно прищуренными карими глазами. Многолетняя борьба с судьбой за место рядом с Константином наложила яркий отпечаток на ее внешность.

Рядом с ними неясно маячил Рус. Уже одно то, что советник предпочитал держаться ближе к царице, нежели к ее супругу, ясно говорило, на чьей он стороне. В Лизкиной душе всколыхнулась обида. Она же ему поверила, другом считала. А он!..

Жутко было и подумать, что он тут нарассказывал.

Вот Лизка и решила действовать нестандартно. В очередной раз.

— Папочка!.. — взвизгнула радостно и, не оставляя себе времени трезво оценить ситуацию, метнулась к трону и повисла на шее у царя. Тот страдальчески что-то замычал.

— Да как ты смеешь?! — разъяренной коброй прошипела Ниадора.

Возникшие словно из ниоткуда стражники легко оторвали от величества новообретенную дочь. Но испаряться не торопились. Мало ли что этой странной особе еще в голову взбредет?

— Тетя, не мешай семье воссоединяться, — заявила царевна, поражаясь собственной наглости.

Ниадора побагровела от негодования. А что, в конце концов, сама выставила падчерицу из родного мира. Пускай теперь наслаждается результатом.

— Константин… — Очень вовремя опомнившийся Крейр перехватил Лизу у стражников и попытался задвинуть себе за спину. Только воинственно настроенная царевна никуда задвигаться не хотела. — Я знаю, что вы ничего не помните, но эта невоспитанная девушка — ваша дочь.

Осчастливленный отец скептически склонил голову набок. Не то не поверил, не то «дитятко» ему просто не понравилось.

Тем временем колдун кратко пересказал всю историю, начиная с помолвки Константина и Ниадоры и заканчивая недавней попыткой ее величества избавиться от неугодной дочери супруга. Правитель Заресья слушал не перебивая и в меру сил своих пытался осознать услышанное.

— Всем известно, — вклинился в установившуюся после монолога колдуна тишину Рус, — что дочь ундины имела особую примету. Пусть девушка предъявит ее.

Лизавета вскинула непонимающий взгляд на жениха. Что еще за примета? И с какой это стати про нее все знают?

Царь с царицей выжидательно уставились на девушку.

— Приподними подол, — негромко попросил Крейр. — У тебя на левой лодыжке должна быть родинка в форме морской звезды. Это семейный знак правителей Океании.

Лизка смущенно потупилась. Был у нее там знак, только другой. Некрасивое, по ее мнению, пятно Лизавета свела, едва только ей восемнадцать исполнилось. И, утверждая свою самостоятельность, нанесла татуировку. Парную к той, что красовалась на плече.

На ее ногу устремились заинтересованные взгляды. Девушка даже смутилась немного: такого интереса к своим конечностям она отродясь не ощущала.

Естественно, искомого там не обнаружили.

— Что и требовалось доказать, — с чувством полного триумфа заявила Ниадора.

Царевна честно попыталась объяснить, что к чему, но ее оправдательный писк потонул в нарастающем гомоне.

— Стража! — окликнула мачеха. — В темницу этих заговорщиков.