И плывут куда-то корабли из Танжера…

Жалид Сеули И плывут куда-то корабли из Танжера…

Jalid Sehouli

Und von Tanger fahren die Boote nach irgendwo

Предисловие к русскому изданию

Как появилась эта книга

Ни одна книга не появляется без какой-либо истории, ни одна история – без встречи людей. Тот день я помню очень явственно: около полудня позвонил коллега, мой хороший знакомый, большой любитель древних камней, а с ними всегда связано множество легенд. Он попросил меня принять одну его знакомую, молодую женщину с предполагаемым онкологическим заболеванием. Врачи, к которым она уже обращалась, установили, что жить ей осталось не более шести месяцев. Я назначил прием на один из ближайших дней, выискав время в своем перегруженном рабочем графике.

Анна пришла вместе со своим мужем Константином, на шее у нее я заметил ожерелье из старинного серебра. Мы говорили на английском, я задал ряд вопросов касательно симптомов болезни и уже имеющихся результатов обследования. Мое заключение подтвердило диагноз – рак яичников в последней стадии. Анна выслушала мои слова внимательно и спокойно, Константин явно был обеспокоен сильнее, чем она сама. Анна часто смотрела ему в глаза, проникновенно и глубоко, внушая спокойствие. По-моему, это удалось ей лучше, чем мне, когда я отвечал на вопросы Константина. На ближайшие дни мы запланировали сложную операцию. Кроме своего родного русского, Анна владела английским и арабским языками. Я заинтересовался и спросил, почему она говорит на арабском.

«Я люблю арабский язык», – ответила Анна, и ее голубые глаза засияли точно лазурь.

– А где же вы изучили арабский? В Марокко, в Египте или в Тунисе? – предположил я.

– В Москве, господин профессор.

Я ожидал, что она назовет какой угодно город мира, но уж никак не Москву! Анна же спросила:

– А вы когда-нибудь были в Москве?

– К сожалению, нет. А вам приходилось бывать в Танжере?

– К сожалению, нет. Но, может быть, когда-нибудь…

– Может быть, – сказал я.

«Инчалла!» – по-арабски добавила Анна, что значит «если будет на то воля Бога». Это было сказано легко и естественно, словно она произносила эти слова каждый день.

С тех пор минуло более двух лет. В Берлине зима, и в Москве, и в Танжере… Везде холод, везде мало солнца. Сегодняшний день особенно темен. Анна умерла. Она пришла ко мне как пациентка, а ушли они с Константином как мои друзья. Анна ушла… Несмотря на тяжелейший недуг она всем нам постоянно показывала, что любовь и уважение друг к другу должны быть нашим подлинным эликсиром жизни. Анна, ты такая, что Танжер теперь сам откроется тебе.

И плывут корабли из Берлина – в Танжер> и в Москву, и куда-то еще…

Родина бегства

Люди, решаясь на бегство, многое покидают, как правило – слишком многое.

Кто-то из них навсегда отрывается от корней. Кто-то из них уже никогда не почувствует незабываемый чарующий аромат потерянной родины. Кто-то из них всегда будет беженцем, ищущим новую родину.

И люди эти ищут родину,

где будет у них преизбыток жизни.

И люди эти ищут родину,

где обретут они душевный покой.

Ищут со страхом никогда не найти чудесное место или, найдя, разочароваться в нем.

Жалид Сеули

Предисловие

Мы в Марракеше. Сидим во внутреннем дворе риада «Альмулюк», от которого рукой подать до самой таинственной и самой волнующей из всех рыночных площадей мира, площади Повешенных, площади Джема эль-Фна, этого неумолчно бьющегося сердца Африки; мы ужинаем, завтра нам уезжать.

Новогодние праздники мы вот уже который раз встретили в Марокко, в Магрибе, это слово в переводе с арабского означает «запад» и является производным от «солнечный закат». Я в Марокко, вдали от любимой Германии, но недалеко от Европы, континента, где все мы родились. Здесь нет ни глупых фейерверков, ни шума, ни мокреди[1], здесь тысячи знакомых запахов, ослепительных красок, негромких звуков Востока и всего остального мира.