И никаких ХУ!

А вот, наконец-то, и счастливцы едут. У каждой команды свой автобасс марки ПАЗ, а судьи, чтобы не купили, в отдельной «Газели» с дверью, опечатанной пломбой. Пазики, беспрерывно сигналя и расталкивая сгустившихся зевак, разъехались по разные стороны футбольного поля, чтобы игроки не сцепились раньше времени, а «Газель» протиснулась к центру западной трибуны, дверца распахнулась – оказывается, пломба, как всегда у нас, болталась для вида – и из кузова выпали сначала трое судей, а потом четыре охранника в чёрной форме, и следом – обшарпанный стол и несколько расшатанных стульев. Охранники умело очистили переднюю скамейку от пацанов и уложили на неё персональные коврики для вип-задниц, которые уже подкатывали на персональных авто. А за ними спешил вдогонку всё увеличивающийся поток легковушек с разной мелкой академической знатью и любопытствующим средним классом, прослышавшим о необычной академической затее. Машины въехали прямо на трибуны – такого удобства на хвалёной «Маракане» и в помине нет – и кучковались в регламентированное стадо в соответствии с выслуженными рогами.

А в закрытых автобусах шло неторопливое шевеление, раздражавшее зрителей, то и дело заглядывавших в окна, чтобы разглядеть переодевание спортсменов. Некоторые от избытка нетерпения плющили рожи о стёкла, смазывая пыль, и радостно ржали, когда довольные спортсмены стукали с другой стороны стекла по носу.

Наконец, главные зрители устроили свои главные рабочие органы на ковриках, а главные судьи неудобно разместились за пьяным столом на вихляющихся стульях, разложили незаполненные протоколы и закричали второстепенным полевым судьям:

- Давай, выводи!

А как, когда автораздевалки осаждены плотным кольцом фанатов, и не войти туда, не выйти? Расположившийся под самой дверью прилично поддатый ни парень, ни мужик, держа в одной руке стакан, а в другой – за горло бутылку с остатками жидкости на полстакана, опасно размахивал ими и громко протранспортировал распоряжение судей, закричав в автобус:

- Давай, выходи по одному, руки… всем налью по стакану΄.

- Как это ты нальёшь? – рассудительно поинтересовался, облизываясь, сосед, кряхтя под сдавливающими телами. – Когда у тебя осталось всего-ничего? Не хватит.

Ни парень, ни мужик пьяно захохотал:

- Не хватит – сбегаем! Пущай гонят дармоедные мильёны! На, - и протянул бутылку, забыв про стакан, изнемогшему невере. – Лакни! – Тот не отказался.

А судьи, все в чёрном, уже скопились втроём в центральном круге и оттуда звали игроков надсадными трелями свистков. Пришлось вмешаться охранникам. Первым пострадал ни парень, ни мужик с бутылкой, да так, что потерял и её, и стакан, и веру в человеческое добро. Следом за ним стремительно подвинулся и сосед, а за ним и другие, кто добровольно, а кто и с дядиной помощью. Освобождённая дверца, наконец-то, открылась, и в образовавшийся ненадёжный живой коридор, то и дело стремившийся сжаться, стали резво выскакивать одетые в форму викешцы и резвым шагом, отталкивая протянутые руки, старавшиеся вцепиться в майку, трусы, тело, устремились на поле. Выбежав из остервенелой массы обожателей, они по указанию вице-распорядителя выстроились неровной шеренгой, лицом к судьям и почётным зрителям, в ожидании второй команды.

А с ней творилось что-то невероятное. Вокруг автобуса, где шло переодевание, скопилась такая гигантская толпа и так давила на бедный, всего-то железный, ПАЗик, что он под напором осатаневших болельщиков скрипел и шатался. У соперников «Викеши» было явно больше почитателей, и все старались заглянуть в плохо завешенные одеждой окна. Кому не достались подоконные места, подпрыгивали сзади, вытягивая шеи, а трое ухарей забрались на автобус, распластались на животе и смотрели живое кино вверх тормашками, еле удерживаясь, чтобы не сверзиться на головы теснящихся. Двое верзил-костоломов оккупировали заднее широкое окно автобуса, а третий громко предлагал охочим заглянуть в него за плату. Освобождению наглухо задраенных в автолодке не помогли и охранники. Их просто выкинули из толпы, изрядно помяв, и те больше не вмешивались в стихию. Народ взъярился, озверел и пёр на автобус как кобели на суку в течке. И снова вице-распорядитель – что значит академическая голова! – нашёл мудрый выход из катастрофического положения. Он уговорил владельцев авто, и те, беспрерывно сигналя и тесня бамперами бесновавшихся фанатов, двумя сближенными колоннами подъехали к самым дверям ПАЗа, образовав узкий проход-коридор до самого футбольного поля, по которому размурованные и сиганули бегом под ободряющие вопли: «Давай, жаль мужиков! Бери на грудь! Ломи их задом!».