И ничего подобного здесь не растет (ЛП)

Ди отправилась на встречу с Полой Кэродайн, еще толком не успев ничего узнать от нее, внезапно позвонил Элиот. Его голос звучал с подконтрольной монотонностью, которую многие адвокаты используют для действительно серьезного случая.

— Ди, хочу чтобы ты кое-что увидела. Давай через час, встретимся в центре сбора улик по генным модификациям. Ты же знаешь где?

— Разумеется. Я знаю где. Даже могу тебе сказать…

— Не надо. — И он резко отключился.

* * *

Центр доказательств по уголовным делам касательно генетических модификаций Большого Нью-Йорка, находился в Бруклине. Еще один, ужасный для дыхания день. Всю поездку, Ди не снимала маску, плюс те пятнадцать минут, что околачивалась снаружи здания. Потому как, без пяти миллионов разрешений, в это заведение не попадешь. Наконец-то появился Элиот (явно очередная поломка в метро). Он провел ее внутрь, и им показали помещение с электронным замком. Ди распознала признаки отрицательно давления, во всем этом крыле. Ничего, даже споры, не смогли бы проникнуть наружу.

Ди и Элиот, переоделись в одноразовые комбинезоны. Им предстояло пройти дезактивацию, чтобы снова выйти из здания.

Элиот вставил ключ-карту в электронный замок двери, и она открылась.

Ди ахнула. Годы ее спецподготовки — никак не смогли помочь справиться с ее изумлением.

Посреди маленькой комнаты, стояло единственное растение. Куст — высотой по плечи Ди, с широкими и бледно-бледно-зелеными листьями на древесных ветвях. В центре каждого листа, находился закрытый человеческий глаз. Элиот включил свет, и глаза открылись…

Открылись глаза Пери.

Изумительные глаза, сине-зеленого цвета — которые Ди никогда не встречала ни у кого. Зрачки глаз, среагировали на свет. Сотня глаз, двигающихся в унисон… слепых глаз.

— Специалист по биологическим данным, мне объяснил так, — пояснил Элиот, — глаза чувствительны к свету, но самом деле, они не в состоянии видеть. — Они не подключены ни к какому мозгу. Существует ген человеческого глаза — «аниридия»,^[9] который может быть внедрен: животным в самых неожиданных местах, на крыльях или лапках насекомых. И у них также вырастут дополнительные глаза. Но никто не знал, что можно добавлять такой ген в растения.

— Но зачем? И что это вообще такое? — вопросила изумленная Ди.

— Считай это произведением искусства, — мрачно произнес Элиот Крамер. — Скульптура. Очевидно, художник хорошо известен в подпольных кругах, которые торгуют подобными вещами. Его заключили под стражу.

— Майк?..

— Он был поставщиком. Эти глаза были выращены из стволовых клеток абортированного плода Пери. Такие клетки легче всего выращивать в любом органе. А вот так называемый художник, по совету адвоката — говорить отказывается.

— Согласится ли он на сделку? Если предложить что-то весомое?

— Ди, это не в моей юрисдикции, поэтому и предложить ничего не могу. Да и не думаю, что он заговорит. Все больше и больше нелегалов с генной инженерией, состоят на службе у организованной преступности. ФБР и полиция Нью-Йорка только что создали совместную группу по борьбе с ними. Этот художник предпочел бы предстать перед судом, чем перед толпой.

— Но это же четко видно — это гены Пери! В их же власти сравнить ДНК!

— А толку их тревожить-то, касательно этой процедуры? Ты же не докажешь, что Пери к примеру, не подарила или не продала Майку свой носовой платок — это совсем не оправдает ее. Просто я подумал, тебе не помешает знать — шансы привлечь Майка к другим обвинениям, значительно возросли. Он [Майк] связан с художником, который контактировал с нелегалами. Так что Майк получит серьезное внимание, и, если у полиции и ФБР будет такая возможность, его арестуют сразу же.

Ди развернулась к нему.

— Я не мести хочу, я просто желаю, чтобы Пери выпустили из тюрьмы.

— Уверена, что не хочешь мести? Пери чуточку поведала мне о своем детстве. Ты чересчур опекала ее. Ты заставила ее почувствовать — весь мир опасен.

— Так и есть.

— Однако ты же и внушила ей мысль, что справиться без тебя… она не сможет. Без твоей опеки она обязательно вляпается в какую-нибудь историю. И вот так прилежная и послушная дочь, с тех пор и подтверждает твое внушение.

— Она не моя дочь…

— Ну могла бы быть ей. Ты же сама говорила, что заменила ей мать.

— Да ничего ты об этом не знаешь!

— Ну знаю только то, что рассказывала Пери.

— И много раз ты с ней общался? — с нажимом спросила Ди.

— При каждом удобном случае. Да не смотри на меня так, Ди. Она уже больше не ребенок. И как только что ты сама подметила… ты не ее мать.

— Да не пошел бы ты, Элиот Крамер! Ты уволен. И ты больше не адвокат Пери.

— А это не тебе решать, — ответил на это Крамер.

— Ее счета, оплачиваю я!

— Оплачиваешь, но не этот, — Элиот пристально посмотрел на нее.

Ди пошла к двери, уходя, выключила свет. Сине-зеленые глаза, на бледных листьях — глаза Пери… моргнули и закрылись.

* * *

— Сегодня вечером идем атаковать ферму, — отрывисто промолвила Пола. — Можешь пойти с нами.

— Ух ты! Никак я прошла проверку? — изумилась Ди.