И нет мне прощения

– Вот и позвони мне, когда будут результаты осмотра места преступления, – проворчал Кис. – А пока что я спать собираюсь!

– Ну ты гад! – нежно произнес Серега.

– Не хами.

– Так я от избытка чувств, скотина! Типа «спасибо за отлично проделанную работу». Правда, Генка обзавелся большим зубом, который точит на тебя.

– Ты ему напомни, малолетке, что получил бы он крепко по шапке, если бы пошел с нами незаконно вскрывать квартиру! И что я его от твоего же нагоняя спас, – проворчал Кис. – Серег, я уже у своего дома и иду прямо в койку! На шесть ближайших часов меня нет в природе. Даже для тебя, понял?

Серега понял и не тревожил детектива ближайшие пять с половиной часов. Это ведь почти то же самое, что шесть, верно?

Кис был не согласен. Он страшно ругался и посылал Громова по «неведомым дорожкам». Серега даже почувствовал себя чуточку виноватым. Но не настолько, чтобы оставить дружбана досыпать.

– Во-первых… – принялся излагать Серега…

– Двадцать минут. На душ и кофе. Я тебе перезвоню.

– Сибарит ты, Кис!

– Тебе сказать, кто ты?!

Серега и так наслушался, потому сдался.

– Хорошо, десять. Кофе можешь пить, разговаривая со мной!

Игоря дома не оказалось – выспался и куда-то ушел. Алексей сделал себе кофе и бутерброд с сыром, воткнул в телефон наушники, чтобы оставить руки свободными, и набрал Громова.

…Итак, хозяин квартиры «любовника» дал паспортные данные своего съемщика, но они оказались липовыми. Владелец данного паспорта умер пять с лишним лет назад, а паспорт его все гуляет по рукам. Существует подпольный бизнес документов, причем настоящих – украденных, потерянных или купленных у владельцев. Тот, кому нужно и кто готов платить (и кто знает, куда обратиться), может подобрать себе паспорт с близким возрастом и фотографией.

– С тебя ящик пива, – заявил Кис, который пиво не особо жаловал, на самом деле.

– Эй, я с тобой пари не заключал!

– Жмот. Ты просто знал, что проиграешь!

– А ты халявщик и вымогатель. Слушай дальше.

На ветровке кровь той же группы, что у Аиды. Анализ ДНК еще не закончили, но сюрпризов не будет: и так ясно, откуда эти пятна… Однако вряд ли удастся установить, кто надевал ветровку в тот вечер: вещь совершенно новая, воротник чистый (скорее всего, надевалась на свитер), никаких частиц под микроскопом обнаружить не удалось: ни перхоти, ни волоска. То ли убийце повезло, то ли он додумался ее хорошенько вытряхнуть.

Обувь из прихожей в данный момент проверяется на сходство с отпечатками следов на месте убийства Аиды – вдруг там стадо любопытных не все затоптало? И на состав почвы туфли тоже проверят, разумеется.

Отпечатки на ноже принадлежат покойнику. В квартире имеется множество отпечатков, что неудивительно, раз она сдавалась, но из свежих – только хозяйские. В картотеке МВД такие не числятся.

Документы самоубийцы никто не нашел. Машину тоже. Хотя Громов запросил сведения обо всех брошенных и неправильно припаркованных «Фольксвагенах». По дизайну ключа удалось сузить круг моделей. Такие выпускались несколько лет назад, потом фирма сменила дизайн.

Из трех ключей на связке ни один не подходит к замку квартиры.

Эксперты считают, что «художник» покончил с собой через день после убийства Аиды, то есть около трех дней назад.

Следов насилия на теле нет.

Почерковедческую экспертизу пока провести невозможно: сопоставить не с чем.

– Остальное, как говорится, покажет вскрытие, – закончил Громов.

– Я тебе насчет бумаги писал, – напомнил Алексей. – Откуда листок с прощальной запиской взялся, если в квартире нет ни одного блокнота?

– Вообще-то он мог один листок где-то раздобыть специально для записки. А ручка подходит. И цвет тот же, и отпечатки на ней нашего «художника».

– Хм… Пусть ваши эксперты и туфли, и ветровку проверят на ДНК. Принадлежат ли эти вещи парню с перерезанными венами.

– Кис, ты думаешь, что его убили? Что он не сам?

– Ничего я не думаю! Я размышляю. Это процесс, если ты не в курсе, а не результат!

– Ты чего злишься-то?

– Того. Тебе приготовили готового убийцу Аиды, просто душа радуется: можно закрывать дело! И Боря этот так удачно подвернулся мне со своими фотографиями.

– Леха, следов насилия на теле нет! Отпечатки на ноже его. Ладно, отпечатки легко сделать: вложить в руку умирающего рукоять, вот тебе и отпечатки… Но не мог же он добровольно подставить свои вены убийце? Он бы сопротивлялся! А следов борьбы нет.

– Посмотрим, что лаборатория скажет. Что у него в крови.

– Тут ты прав.

– Да и другие странности во всем этом есть… Надеюсь, ты не собираешься закрывать дело?

– Ох, как хотелось бы! Кишки вынимают… Хотя, согласен, есть кое-какие странности. Подождем, что покажут остальные экспертизы, а пока буду думать, как его личность установить, если машину не найдем. У тебя нет идеи?

– У меня идеи бывают, когда я думаю.

– Размышляешь.

– А размышляю я, когда мне не мешают!

– Главное, не забудь поделиться со мной! – Серега хохотнул и отключился.