И нет конца паломничеству

— Нет, — пробормотал Риз, машинально кладя руку на эфес. — Нет, не принимай вызов…

Сэр Уильям де Бомон думал так же: со своего места Джону было видно, что он положил руку на локоть Ричарда, что-то увещевательно ему сказал. Должно быть, напомнил о многих проведенных сегодня боях и об усталости, и о том, что никто не усомнится в смелости Ричарда, если он откажется сражаться с бойцом, вылетевшим чуть ли не в начале турнира.

Однако Ричард только рассмеялся и перепрыгнул через ограждение.

— Хорошо, добрый сэр, — воскликнул он. — Увидишь, я окажусь не хуже рыцаря, что выбил тебя из соревнований!

Риз скрипнул зубами. Никакого сомнения не было в том, что Ричард мог победить сэра Кэдогана. Возможно даже, с завязанными глазами и с одной рукой за спиной. Но боец, вышедший перед Ричардом на арену, не был Кэдоганом. Он был Пустоглазым.

* * *

Как-то, еще мальчишкой, Риз бросился разнимать пьяную драку между своим отцом и другим кнехтом. В результате получил затрещины от обоих. Отплевываясь, отец объяснил: в мужскую драку не лезь, малец! Не твое собачье дело, если настоящие мужчины что-то не поделили. Сами разберутся.

С тех пор Риз успел сам уже стать «настоящим мужчиной» и понял, что правило, которое столь незамысловато растолковал ему отец в том кабаке, является краеугольным камнем рыцарского кодекса. Две собаки дерутся — чужая не влезай.

После того, как Ришар Ангулемский подобрал перчатку «сэра Кэдогана», у Джона не было ни малейшей возможности вмешаться и не сделать от этого только хуже.

— Сэр Джон? — поинтересовался знакомый голос за спиной у Риза. — Сэр Джон, я вижу по твоему лицу, что что-то случилось.

На арене рыцари обменялись первым ударом — почти для проформы — и разошлись. Неизвестный в узорчатом шлеме отпрыгнул легко и почти по-кошачьи ловко, словно кольчуга на нем ничего не весила.

— Тот убийца, с кем я сражался вчера, подменил сэра Кэдогана, — ответил Риз Грачу. — Может быть, вырубил, может быть, убил. Теперь он вызвал Ришара и хочет его прикончить…

— Он что, настолько лучше дерется? — уточнил Грач.

— Возможно, — сквозь зубы процедил Риз. — Не знаю. Но точно знаю, что если я сейчас попытаюсь влезть, ни к чему хорошему это не приведет.

— Почему? — большие бледно-голубые глаза Грача смотрели с паникой. — Только потому, что вы по рангу ниже их обоих?..

— Дело не в ранге, — проговорил Риз, сцепив зубы. — Это древнее правило. Может быть, еще до христианства…

— Христианство, — пробормотал Грач и окинул взглядом себя, собственный наряд. — Ну конечно же!

С этими словами он уже поддевал ограждение, чтобы пролезть между двумя натянутыми веревками.

Риз бы, может, успел его остановить, если бы он сразу сообразил, какая опасность грозит Грачу. Вместо этого он полез на поле за ним, озаренный красотой решения: ну да, церковная власть выше светской, Грач в своей криво сидящей рясе не принадлежит к рыцарской иерархии и вообще рыцарским правилам. Если он найдет верные слова, предостережет Ричарда… А кто и умеет находить верные слова, как не Грач! Кто поставил Риза себе на службу всего парой фраз и полуулыбкой?

— Стойте! — начал выкрикивать Грач еще от края поля. — Именем Господа нашего! Доблестные сэры! Остановитесь! Недоброе дело…

Почуяв, видно, что какой-то идиот-монах хочет сорвать поединок, к нему рванулась пара герольдов — но Риз уже был начеку. Этих он глушил попросту, врукопашную: никакого оружия, кроме ножей, у них не было, и оставалось просто слегка перекрыть одному дыхание, а другому врезать по голове. Грач между тем бежал — и Ричард, конечно, обернулся к нему, даже начал что-то говорить…

Но вот противник Ричарда и не думал останавливаться! Он уже занес меч, собираясь опустить его на принца.

Зрители охнули все вместе — и Ричард таки успел обернуться, подставив клинок под удар. Сердито заскрежетала сталь: на клинке наверняка осталась зазубрина. Нападавший вновь отпрыгнул назад, тем самым характерным легким скачком — и теперь на траектории между ним и Ричардом оказался Грач, каким-то образом проковылявший все это расстояние в небывало быстрые сроки, со своей-то хромотой! Или это время для Риза стянулось, замедлило — или убыстрило свой бег?

Но раз время ускорилось, значит, должен был убыстриться и сам Риз, не так ли?

И Риз обнаружил себя между Грачом и неизвестным убийцей — в последний момент. Бросить свое тело на траекторию удара он еще успевал, а вот поднять верную саблю — уже нет.

* * *

В голове все вертелся этот привязчивый мотив из песенки Фаско:

…Ведь девы-рыцари обители святой
Затмят их доблестью и чистой красотой.

Кого затмят — на это Риза уже не хватало. Затмят. Всех. Однозначно. По крайней мере, его они затмили — и одновременно спасли. Если бы Картер и Шоу не выскочили на поле, наверное, наемный убийца прошел бы через Джона, а потом и через Грача, и добрался бы до Ричарда. Но сестры-госпитальеры оказались наготове.