И не было Земли

- Иди, скажи Камере, - еле выговорил он, задыхаясь от смеха, - что ей не мешало бы окунуться. Это ж додуматься надо, - изливал он свое веселье на оторопевшего Помощника, - в такую жару горячий суп! Ха-ха-ха! Умора!

Он вскочил, отряхивая прилипшие к телу песчинки, и закричал в сторону оранжевого купола:

- Холодненького! Слышишь, хо-лод-нень-ко-го!

Когда вернулся Ухоглаз, Лет блаженствовал. Он сидел по пояс в воде и медленными глотками вкушал ледяной молочный коктейль из трехлитрового кувшина.

- Изучение ксерской культуры движется небывало быстрыми темпами. На редкость быстрыми темами, - прокомментировал Ухоглаз, покачиваясь на волнах. - В самом деле, море - что еще нужно ученому!

- Уф-ф! - отозвался Лет, управившись с коктейлем. - Я знакомлюсь с планетой.

- А-а! - насмешливо протянул Ухоглаз. - А я-то, наивный, думал, что это я знакомлюсь с планетой.

- Не придирайся, не придирайся, - расслабленно и благодушно ответил Лет. - Я знакомлюсь с планетой посредством твоих органов чувств. Ведь в конце концов ты не что иное, как мои искусственные и дополнительные глаза и уши.

- И твоя память, - выразительно добавил Ухоглаз.

- Ну да, - подтвердил Лет и обрызгал Ухоглаза. -Ты вспомнил что-нибудь интересное?

- Да так, - равнодушно отозвался Ухоглаз и нырнул.

- Что там? - полюбопытствовал Лет, когда мохнатый комочек вновь закачался на волнах.

-Смотри!

Ухоглаз тихонько загудел, исчез в коричневом облачке, а облачко превратилось в морское дно. Лет с интересом разглядывал пестрых рыб, неторопливо порхающих над зеленовато-серыми камнями, диковинных обитателей морского дна, ползающих по песку или застывших, распластав разноцветные отростки. Вода была пронизана солнечным светом и бледные тени волн легкой рябью бежали по дну.

- Понятно, - сказал Лет.

Ухоглаз перестал гудеть и морское дно исчезло.

- Между прочим, море называется Черным, - подчеркнуто небрежно сообщил Ухоглаз.

- О! - произнес Лет.

Он задумчиво поплескал водой в лицо, соображая. Потом с силой ударил ладонью по пробегающей волне, так что брызги фонтаном взлетели над головой, и радостно воскликнул:

- Карта, Ухоглаз?

- Да, - с достоинством ответствовал тот.

Что только не коллекционируют люди! Не стоит говорить о марках, книгах и оловянных солдатиках. Не стоит говорить о монетах, медалях и метеоритах. Не стоит говорить о коробках из-под сигарет и обертках от детских сладостей, авторучках и значках, троллейбусных талонах и календариках. Бин с Аурии собирает древние космические корабли исчезнувших цивилизаций, которыми до

сих пор битком забита Вселенная. Ролис с Фретрохо все готов отдать за какую-нибудь необыкновенную удочку. Сиди с Карны днем и ночью мечтает о пополнении обширной коллекции зубов урпанов, лурков, роксов, собак, губошлепов, сирен, драконов, пинаров и так далее. Собственный абсолютно здоровый зуб он и то не пожалел, благо тут же вырастил новый.

У Лета же свой предмет обожания. Ему не нужны космические корабли, марки и письменные принадлежности всех культур и эпох. Ему нужны географические карты. Вот за чем он охотится неустанно, вот что ему не надоедает разыскивать, выменивать и выпрашивать! Как это замечательно сказал какой-то древний, тоже, видать, заядлый коллекционер, кажется, Чапек: наш брат, мол, способен на воровство и даже на убийство ради пополнения коллекции новым экземпляром и это нисколько не чернит его, то бишь нашего брата, моральный облик. Сказано, конечно, с присущим древним максимализмом, но в некотором роде верно.

Да, старые географические карты всевозможных планет - коллекцией сродни Летовой вряд ли может похвастаться еще кто-нибудь в галактическом мире. И память Ухоглаза хранит все эти карты. И утверждение его насчет Черного моря значит вот что: Ухоглаз сравнил вид Форгесанты с высоты и одну из карт, и установил идентичность того, что увидел внизу - и на карте. А это значит, что карта Форгесанты тоже имеется в коллекции Лета.

- Покажи, Ухоглазик! - нетерпеливо попросил Лет.

- Пожалуйста! Только это небольшой обрывок, сохранилось всего три моря и немного суши.

- Покажи! - взмолился Лет.

Ухоглаз опять загудел и превратился в обрывок старой-престарой карты, затрепанный по рваным краям и стершийся на сгибах. Коричневым цветом была обозначена суша, голубым - моря. Через поблекшую голубизну морей бежали буквы.

- Это же одна из ветвей роского языка! - воскликнул Лет. - Я, правда, в нем слабоват, - смущенно добавил он. - А ведь когда-то изучал на факультативе. Переведи, Ухоглазый!

- Это можно, - согласился невидимый Ухоглаз. - Диземное мopе. Черное море. Азов... мо... Тоже море, но какое - теперь не узнаешь.

- Неоригинально, - пробормотал Лет, разглядывая карту. - Я этих Черных морей знаю десятка два. На Бибиро, Осунду, Тари, - начал он загибать пальцы. - На Прозе, Оо... Кажется, на Ситибати, - неуверенно добавил он после некоторого раздумья.

- Угу, - подтвердил Ухоглаз. - А также на Зилии, Гесе, Птибунди, Роу-Тоу, Насте и так далее.

- А вот насчет Диземного... - Лет задумался. - Нет, не знаю.