И навсегда

— Я ни в чем ее не виню! — вскричала Орлин. — Я сама виновата в том, что сделала. А она помогает мне найти моего ребенка, и я ей благодарна.

Лахесис замолчала, словно прислушиваясь к внутреннему голосу. Затем поднялась на ноги.

— Насколько я понимаю, тут у нас возникло осложнение, но мы и в самом деле ужасно заняты, и сейчас нет времени на изучение твоей нити. Придется взять тебя с собой и поговорить о положении, в котором ты оказалась, по пути. — Она сделала странный жест рукой, и тут же длинная нить опутала Орлин. — Благодаря волшебной нити ты будешь находиться рядом со мной. Не пугайся, если тебе покажется, что происходят необычные вещи.

— О, я уже повидала столько всего необычного… — начала Орлин, но мгновенно замолчала, потому что Лахесис превратилась в громадного паука.

Паук проскочил сквозь стену Жилища, и Орлин, словно марионетка на веревочке, последовала за ним. Она не почувствовала ни рывка, ни головокружения, всего лишь резко изменилось все вокруг, когда они зависли над огромным гобеленом в соседней комнате. Гобелен был сплетен из множества ослепительно ярких нитей, каждая шла своим путем, никоим образом не связанным с общим рисунком. И тем не менее в результате возникала поражающая целостностью картина, великолепная в своем многообразии и глубине.

— Это Гобелен Жизни, — пояснила Лахесис. — Мы собираемся найти несколько определенных нитей, каждая из них представляет жизнь одного смертного.

Они спустились вниз — но, вместо того чтобы приземлиться прямо на Гобелен, приблизились к нему, и тот начал расти, увеличиваться в размерах. Рисунок стал четче.

Потрясенная увиденным, Орлин на мгновение забыла о своих проблемах.

— Могу ли я спросить… в чем заключается срочное дело, которым вы сейчас занимаетесь? Мне казалось, Судьба контролирует участь всего, что существует на Земле, а значит, уж у нее-то трудностей быть не должно.

— Правильно и неправильно одновременно. Мы имеем дело с жизнями смертных, но действуем внутри определенного свода законов, чрезвычайно ограничивающего нашу свободу. Кроме того, нам приходится соблюдать осторожность и следить за взаимодействием нитей Гобелена; если, например, мы бездумно уберем одну нить, это может повлиять на другие, что в свою очередь скажется на следующих… В конце концов пострадает большая часть рисунка, и тогда нам придется вносить в него серьезные изменения. К тому же в наши дела нередко вмешивается Сатана. Временами мы совершаем ошибки — ты тому яркий пример. Впрочем, срочное дело, которым мы сейчас занимаемся, совсем другого плана. Атропос решила уйти в отставку.

— Ваша… один из трех составных компонентов Судьбы? — удивилась Орлин.

— Самый старший аспект. Да. Она перерезает нити жизни. — На месте Лахесис появилась Атропос, полная пожилая негритянка.

— Выполняя работу Судьбы, мы никогда не заводим себе фаворитов, — подхватила Атропос. — Хотя наблюдаем за теми, кто нам близок. Лахесис отказалась присматривать за тобой, но я по-другому к этому отношусь и следила за своими друзьями. Неожиданно одна моя подруга попала в беду из-за имеющей к ней отдаленное отношение нити, которую я перерезала — так что я чувствую себя виноватой. Я Судьба, и этические принципы не позволяют мне вмешаться и помочь, но я могу уйти в отставку и поступать, как пожелаю, став смертной. Именно такое решение я и приняла. И потому нам нужно найти для меня замену. Все произошло очень быстро, и я не успела подыскать себе преемницу, но, если я протяну до конца сегодняшнего дня, будет уже слишком поздно, и я не смогу ничего для своей подруги сделать. Вот почему мы так спешим.

Орлин начала понимать, что даже у могущественных инкарнаций жизнь полна проблем. Растут возможности, и растет ответственность, а сложные обязанности, которые им приходится выполнять, иногда ставят их в чрезвычайно затруднительное положение.

Гобелен Жизни приближался. Теперь отдельные нити стали похожими на толстые канаты, протянувшиеся до самого горизонта (хотя тут и не было никакого горизонта), иногда они чуть касались соседних, а временами в одиночестве устремлялись вперед. С расстояния картина казалась плоской, но сейчас Орлин увидела, что она трехмерная, нити расположены слоями, а само плетение поражает своей сложностью.

— Может быть, Джоли кого-нибудь предложит, — осмелилась вмешаться Орлин. — Она ведь наблюдает за кандидатами на роль инкарнаций.

— Знаешь какую-нибудь умную бабульку, которая согласилась бы покинуть царство смертных? — спросила Атропос.

— Нет, — ответила Джоли. — Мои все молодые.

— Нет, — повторила за ней Орлин.

— Вообще-то у нас есть парочка вариантов, — сказала Атропос. — Одна женщина обладает огромным жизненным опытом и, на наш взгляд, отлично справится с ролью Атропос — если, конечно, согласится. Мы собираемся ее сейчас спросить.

Они проникли в Гобелен Жизни и поплыли между толстыми канатами, сосредоточившись на том, что уходил далеко назад. На протяжении всего пути он плотно переплетался с несколькими другими, но все они рано или поздно обрывались, и дальше он шел в одиночестве.