И на вражьей земле...

«Бисам» опять не повезло. Они потеряли двоих – Полевого и Григоряна. Самолет Григоряна расстреляли, когда он с заглохшим мотором пытался сесть на вынужденную… Жалко ребят. Они, конечно, отомстили за них, сбив семь японских истребителей. Но пора бы уже задуматься, стоит ли терять хороших бойцов из-за устаревшей тактики! Бипланы – снизу, монопланы – сверху… Одни с бомберами воюют, другие с истребителями… Да эта тактика уже в Испании себя не оправдывала!

Ночью начался дождь, который шел потом весь день… Летчики сидели в юртах и что есть силы колотили доминошками об столешницы. Оперативная пауза, так сказать. Но пару деньков можно и потерпеть. Лишь бы не затянулось на дольше…

Не затянулось.

Двадцать шестого июня в пятнадцать двадцать посты воздушного наблюдения сообщили о появлении большой группы японских самолетов в районе озера Буир-Нур. Ей навстречу было немедленно поднято двадцать семь истребителей И-16 и тринадцать истребителей И-15 бис семидесятого авиаполка во главе с комполка майором Забалуевым. Над северным берегом озера они увидели семнадцать самолетов противника, которые развернулись, не приняв боя, и ушли в направлении Ганьчжура. Забалуев, не раздумывая, кинулся в погоню за удирающим врагом.

Но это была лишь приманка. Кусок сыра в мышеловке! Над Ганьчжуром, загодя предупрежденные по радио первой группой, их поджидали еще более сорока самураев.

Вот это и называется вляпаться! Теперь численный перевес и тактическое преимущество было на стороне врага.

И начался бой…

Через некоторое время командующий истребительной авиацией ВВС пятьдесят седьмого особого корпуса Герой Советского Союза полковник Гусев, непосредственно руководивший в тот день действиями авиации с передового командного пункта на горе Хамар-Даба, почувствовал неладное…

В Испании Александр Гусев провоевал больше восьми месяцев, командовал эскадрильей, а потом авиагруппой. Был ранен. Сбил пять самолетов противника, был награжден орденом Красного Знамени. Стал Героем… Когда вернулся в Советский Союз, из старших лейтенантов сразу шагнул в майоры. А этой весной окончил Курсы усовершенствования комсостава и получил полковника.

Гусев доверял своей интуиции. До сих пор она его еще не подводила… Что-то было тут не чисто… И он поднял и послал вдогонку Забалуеву еще двадцать И-16 и двадцать один И-15 бис двадцать второго полка.

Полк повел новый командир – майор Кравченко. Его назначили на следующий день после гибели Глазыкина. И все восприняли это с радостью. А больше всех радовался капитан Балбшев. Такая молниеносная карьера – за месяц из комэска в комполка – его пугала. И он с радостью передал бразды правления майору.

Интуиция и на этот раз полковника не подвела. Дела у Забалуева шли неважно…

У его летчиков было на исходе и горючее, и патроны. А сам комполка был сбит и совершил вынужденную посадку возле дороги, идущей из Ганьчжура в Обо-Сумэ. В шестидесяти километрах за линией фронта.

Бой был тяжелый. Еще пару недель назад его исход, скорее всего, оказался бы не в пользу советских пилотов. Но сегодня самураям противостояли бойцы, уже отведавшие вражеской крови и бившие этого врага у его порога!..

Сергей Грицевец обладал очень ценным для летчика-истребителя даром. Он мог видеть всю картину боя в целом. Более того, он мог отслеживать ее в динамике! Когда-нибудь, когда на их самолетах появятся радио, это качество станет главным для авиационного командира. А пока он мог лишь носиться туда-сюда, пытаясь успеть везде, где его товарищам становилось туго… Он уже разделался с одним самураем, лежащим теперь в степи и тяжело чадящим густым черным дымом. Еще двум-трем неплохо всыпал, но добивать их было некогда… В следующий раз! Главное – не дать им пожечь ребят. Эх, еще бы оттянуться назад, на свою территорию! Но не получалось пока…

На горизонте по-прежнему маячил Ганьчжур. Крыши домов, телеграфные столбы, грузовые машины.

И тут Сергей обнаружил, что потерял из виду комполка. А ведь вот только что он тут кружил, заходя в хвост серебристой машине. А теперь его нигде нет!

Сергей осмотрелся. Неужели?… Точно! Он!.. Садится, подбитый, у дороги.

Сергей дал ручку и пошел на снижение, не отрывая взгляда от машины Забалуева. И увидел, как тот выскочил из самолета и побежал. Бежит и на ходу все с себя скидывает. Парашют, ремень, все тяжелое. Бежит с пистолетом в руке.

«Ну, куда же, ты бежишь? – подумал Сергей с отчаянием. – Ну, пробежишь сто, двести метров, а дальше?… Ведь до границы шестьдесят километров! А там еще перейти через фронт надо!»

В этот момент он увидел, как Забалуев остановился и замахал ему рукой в сторону границы, показывая направление. Видно, решил, что какой-то из его пилотов заблудился.

Сергей вдруг вспомнил, как вчера они сидели в командирской юрте, а по ней лупил дождь, как по барабану. Они пили крепкий чай и вдруг разоткровенничались оба. Семьи вспомнили… У Забалуева сын маленький, а у него – дочка. Жен редко видят с этими войнами дурацкими. Как они еще терпят мужей таких! Любят, что ли?… Так хорошо поговорили! Под водку так не поговоришь…

И вдруг к нему пришло решение!