Читаем И на вражьей земле... полностью

Орден у него уже был. Еще один?… Конечно, он не отказался бы. Но сначала надо, чтобы проскочило это представление… А, может быть, орден Ленина? Вон сколько Героев вырастил! Мехлис – человек суровый, но щедрый!.. Корпусной комиссар Лаухин посмотрел в потолок. Лев Захарович его сюда сам назначил. После прошлогодней чистки. И не зря!

«Да! Орден Ленина! Однозначно!»

Такая вот война…

<p>Глава 5. «Мы ходили в жаркие походы…»</p>

Забайкальский фронт, середина августа 1939 г.

Одиннадцатая ордена Ленина танковая бригада, отведенная в тыл сразу же, как только стихли выстрелы у Халхин-Гола, немедленно получила свежее пополнение людьми и техникой. Вставшие в строй бригады необстрелянные экипажи в тот же день были равномерно распределены по ротам и взводам, прошедшим горнило августовских боев. При этом большинство командиров, участников этих боев, были досрочно повышены в должностях…

Отлично проявивший себя и под Баян-Цаганом, и в генеральном наступлении, капитан Ильченко был назначен командиром батальона. Однако роту он сдал одному из своих комвзводов, лейтенанту Татарникову, а не капитану, прибывшему с пополнением. Потому что командир бригады полковник Алексеенко прекрасно понимал, что в предстоящих боях ему потребуются проверенные командиры.

Как и Татарников, Николай Ильченко был проверенным! За июльские бои его наградили орденом Красного Знамени. За августовские – представили к высокой правительственной награде. Начальник штаба намекал на что-то такое, но о чем именно шла речь, помалкивал. А Николай особо и не допытывался. Скорее всего, дадут орден Ленина. А выше – только Герой Советского Союза. Но на Героя он, по собственным понятиям, пока не тянул. Так что махнул рукой и выкинул все из головы. Наградят, так наградят. Тогда и узнает. Чего раньше времени суетиться-то!

То, что им предстоят бои, он тоже прекрасно понимал. Здесь, во фронтовом тылу, они увидели столько техники и личного состава, что всем стало ясно – скоро начнется! Такие массы войск невозможно укрыть от противника никакими дезинформационными мероприятиями! Да и держать их здесь без дела слишком дорогое удовольствие…

Так оно и вышло. Седьмого утром они получили приказ выдвинуться на юг, в район Эрдэнэ. А двое суток спустя, завершив марш-бросок без потерь, уже были на месте.

Четыре батальона бригады насчитывали двести сорок пять танков БТ-7, в том числе двенадцать артиллерийских БТ-7А с пушкой калибром семьдесят шесть миллиметров, и двадцать пять бронеавтомобилей.

На первый взгляд тактико-технические характеристики легкого колесно-гусеничного танка БТ-7, основного танка РККА, были не хуже и не лучше, чем у его зарубежных соплеменников. Вооружение – сорокапятимиллиметровая пушка и два пулемета. Броня – противопульная. Лоб – двадцать два, остальные части корпуса – пятнадцать миллиметров. Экипаж – три человека.

Увы, но как показали бои в Испании и на Халхин-Голе, калибр орудия был маловат, броня – слабовата, а бензиновый двигатель – слишком огнеопасен.

Однако, при всех своих недостатках (а у кого их нет!), БТ-7 обладал одним неоценимым качеством – быстроходностью! Была у него одна замечательная конструктивная особенность, которая радикально отличала его от собратьев. При необходимости гусеницы можно было снять и продолжить движение на колесах, обтянутых резиновыми бандажами. А это давало резкий прирост скорости. Именно этот, огнеопасный, четырехсотсильный двигатель М-17Т и позволял БТ-7 разгоняться на колесах до семидесяти двух километров в час! Запас хода при этом составлял пятьсот километров…

Обслужив и заправив машины, танкисты получили долгожданный отдых… Однако командного состава это не касалось. Все, вплоть до помкомвзводов, были посажены на полуторки и вывезены на рекогносцировку к китайской границе.

Ехали с небольшой скоростью, часто останавливаясь и определяясь по азимуту и солнцу, отмечая на кроках характерные участки местности, способные послужить ориентирами. Хотя на самом деле назвать ориентирами их можно было лишь с очень большой натяжкой.

Судя по имевшимся картам, полоса местности, которую им вскоре предстояло с боями преодолеть, вплоть до Калгана, представляла собой пустынно-степной район, обильно насыщенный солончаковыми участками и сыпучими песками, где ориентиры отсутствовали вообще.

Пустыня Гоби являлась таковой, и в топографическом, и в демографическом смысле слова. В полном смысле этого слова!

На следующий день во всех подразделениях, в том числе и в батальоне Ильченко, были проведены политбеседы, в ходе которых военкомы рассказали красноармейцам и командирам о зверином оскале японского милитаризма. Напомнили об интервенции и ограблении самураями советского Дальнего Востока в годы Гражданской войны, о постоянных провокациях на границе, о боях на КВЖД, Хасане и Халхин-Голе.

Перейти на страницу:

Похожие книги