«И мы, как боги, мы, как дети…»

И скуден, и неукрашен
   Мой древний град
В венце генуэзских башен,
   В тени аркад;
Среди иссякших фонтанов,
   Хранящих герб
То дожей, то крымских ханов —
   Звезду и серп;
Под сенью тощих акаций
   И тополей,
Средь пыльных галлюцинаций
   Седых камней,
В стенах церквей и мечетей
   Давно храня
Глухой перегар столетий
   И вкус огня;
А в складках холмов охряных —
   Великий сон:
Могильники безымянных
   Степных племен;
А дальше – зыбь горизонта
   И пенный вал
Негостеприимного Понта
   У желтых скал.

Войны, мятежей, свободы
   Дул ураган;
В сраженьях гибли народы
   Далеких стран;
Шатался и пал великий
   Имперский столп;
Росли, приближаясь, клики
   Взметённых толп;
Суда бороздили воды,
   И борт о борт
Заржавленные пароходы
   Врывались в порт;
На берег сбегали люди,
   Был слышен треск
Винтовок и гул орудий,
   И крик, и плеск,
Выламывали ворота,
   Вели сквозь строй,
Расстреливали кого-то
   Перед зарей.

Блуждая по перекресткам,
   Я жил и гас
В безумьи и в блеске жестком
   Враждебных глаз;
Их горечь, их злость, их муку,
   Их гнев, их страсть,
И каждый курок, и руку
   Хотел заклясть.
Мой город, залитый кровью
   Внезапных битв,
Покрыть своею любовью,
   Кольцом молитв,
Собрать тоску и огонь их
   И вознести
На распростертых ладонях:
   Пойми… прости!

2 июня 1918

Коктебель

Неопалимая Купина В эпоху бегства французов из Одессы

Кто ты, Россия? Мираж? Наважденье?
   Была ли ты? есть? или нет?
Омут… стремнина… головокруженье…
   Бездна… безумие… бред…

Всё неразумно, необычайно:
   Взмахи побед и разрух…
Мысль замирает пред вещею тайной,
   И ужасается дух.

Каждый, коснувшийся дерзкой рукою, —
   Молнией поражен:
Карл под Полтавой; ужален Москвою,
   Падает Наполеон.

Помню квадратные спины и плечи
   Грузных германских солдат —
Год… и в Германии русское вече:
   Красные флаги кипят.

Кто там? Французы? Не суйся, товарищ,
   В русскую водоверть!
Не прикасайся до наших пожарищ!
   Прикосновение – смерть.

Реки вздувают безмерные воды,
   Стонет в равнинах метель:
Бродит в точиле, качает народы
   Русский разымчивый хмель.

Мы – зараженные совестью: в каждом
   Стеньке – святой Серафим,
Отданный тем же похмельям и жаждам,
   Тою же волей томим.

Мы погибаем, не умирая,
   Дух обнажаем до дна.
Дивное диво – горит, не сгорая,
   Неопалимая Купина!

28 мая 1919

Коктебель

Русская революция