...И грянул гром

Несмотря на все возражения Сергачева, все-таки решено было провести освобождение Чудецкого с Первенцевым именно нынешней ночью, но сделать это так, будто это был хорошо спланированный удар регионального управления наркоконтроля по группировке азербайджанских наркоторговцев. Решено было провести чистку с изъятием наркоты не только по адресу, где в этот час держали Вассала с Пианистом, но еще по четырем адресам, на которых оптовики хранили свой товар.

Удар по группировке Бая должны были нанести спецназовцы регионального управления, что же касается производственных мощностей сына вице-губернатора и той партии колес, которая должны была уйти в Москву, то эта задача ложилась на группу «Гром», да и то после того, как будет установлено точное местонахождение химлаборатории. Без этого доказать прямую причастность Похмелкина-младшего к производству наркоты будет крайне трудно. А при тех возможностях, которыми обладал его высокопоставленный папочка, вообще невозможно.

И лейтенант Дронов, и Голованов, который также присутствовал на этой оперативке, были уверены, что Вассал, уже давно ставший доверенным лицом Николая Похмелкина в Москве, не может не знать, на какой производственной базе его краснохолмский босс штампует экстези.

Машину подбросило на очередной колдобине, и облаченный в бронежилет Голованов, прикорнувший на мягком сиденье микроавтобуса, невольно усмехнулся, вспомнив, как доказывал на оперативке свою правоту Сергачев и каким он полоснул взглядом подполковника Моисеева, когда тот поставил точку в споре.

– Я буду звонить в Москву! – попытался надавить на него Сергачев, однако немногословный Моисеев только плечами пожал:

– Можете звонить куда угодно, за исход операции отвечаю я.

Теперь они все вместе тряслись в одной машине.

Глава семнадцатая

Машину опять тряхнуло, и в тишине салона раздался ворчливый басок кого-то из спецназовцев:

– Ты бы того… Семен, поаккуратней бы малек. Чай, не дрова везешь.

– А ты сам сядь на мое место, – огрызнулся широкоплечий водила, обиженный замечанием, которое задевало его профессиональное самолюбие. – Дрова, мать твою…

– Ладно тебе, Сеня, не бубни, – отозвался из темноты старший группы захвата. – Сам ведь знаешь, в России две беды: дураки да плохие дороги.

«Если бы только эти две, – мысленно откликнулся Голованов. – В настоящее время их уже двадцать две, и совладать с ними все равно что бороться с ветряной мельницей или драться с тем же Змеем Горынычем. На месте одной отрубленной головы вырастает еще три, и чем больше ты их рубишь, тем больше…»

Не найдя подходящего сравнения, он поправил на груди бронежилет и посмотрел в окно, за которым уже просматривались редкие огоньки центральной усадьбы некогда богатого пригородного совхоза, который был развален умными людьми из-за своей ненадобности, как, впрочем, и все сельское хозяйство России. А в покинутые дома стали вселяться целыми семьями и поодиночке смуглые жители некогда братских союзных республик – теперешние хозяева краснохолмских рынков. Торговали они не только тем, что везли из Турции и Закавказья, но и наркотой, которую можно было купить у того же продавца бананов.

Гниющие бананы, киви и ананасы частенько выбрасывались на помойку, так как ими только прикрывались для легальной торговли, а основной навар, многократно перекрывавший все убытки и расходы, шел из-под прилавка, и крышевали зачастую этот бизнес те самые менты, которые призваны были соблюдать законность и порядок на рынках города.

Как, впрочем, и всей России.

Мысли были грустные, под стать его настроению, и он даже прозевал тот момент, когда за окном, в рассеянной от лунного света темноте, промелькнул дорожный столб с названием деревни. Затем микроавтобус сполз по осклизлой грязи на обочину грунтовки, в салоне зашевелились прикорнувшие за дорогу бойцы.

В этой группе захвата каждый из спецназовцев знал свои обязанности, и оттого, видимо, приказы старшего группы были минимальными. Единственные, на ком он заострил свое внимание, это Сергачев и Голованов, которые следом за бойцами потянулись к дверце автобуса.

– Товарищ капитан, – обратился он к Сергачеву, – опасно. Может, переждете здесь, подстрахуете на всякий случай?

Однако Сергачев не был бы капитаном наркополиции, если бы позволил себе спрятаться за спины спецназовцев, и только головой мотнул в сторону Голованова. Его, мол, оставляйте для страховки – слишком много берет на себя, к тому же мышь штатская.

– Товарищ майор… – кашлянул старший группы захвата, которому Дронов уже рассказал, кем на самом деле является этот сорокалетний москвич и в какой бы они заднице оказались вместе с «товарищем Сергачевым», если бы Голованов и его напарник не приняли самостоятельное решение и не взяли в проработку двоих продавшихся ментов.

– Не надо, лейтенант, – успокоил его Голованов. – Лучше своих ребят побереги да оперов, которые пойдут следом за вами. А я… я должен быть там.