I follow you (СИ)

Я вышел обратно в коридор, осматриваясь в темноте и не решаясь включить свет. Глаза уже успели привыкнуть к полумраку вокруг, так что жаловаться было бы некстати. Я остановился возле стеллажа с книгами и аккуратно провел пальцами по корешкам, аккуратно стоящим в ряд, собирая паль, и вытащил одну из них. А после вторую и третью, внимательно их рассматривая. Керуак, который нагонял на меня тоску одним своим именем, Ремарк, пара незнакомых фамилий. Преимущественно на полке были исторические книги и так или иначе связанные с Россией. Мои знания истории России, как я уже говорил, ограничивались парочками моментами, в основном связанными со Второй мировой и тем, что могли показать в кино.

– А большевик по родине-то тоскует, – произнес я вполголоса, ставя книги обратно. Прозвище «большевик» всплыло в голове за секунду до того, как я озвучил реплику. Скорее всего, это всего-навсего было связано с тем, что в тот момент я не смог вспомнить ничего из истории этой страны. А называть Илью Сталиным было бы слишком странно даже для меня.

На стенах не висели фотографии и картины, что почему-то меня слегка раздосадовало. Возможно, все дело было в том, что я так и не смог найти детских фото Ильи. Как будто это было одним из немногого, чего узнать я не мог.

В гостиной стояла беговая дорожка, диван со сравнительно небольшим телевизором напротив и стереосистема. Практически такая же, какую я себе представлял. Из такой и доносились песни, пока Илья на заднем дворе был занят барбекю. Я двумя пальцами поддел замок на тумбочке, стоявшей возле дивана, и выдвинул ящик, склоняя голову на бок. Ничего интересного. Снова таблетки, ножницы, бинты (Илья, ну ты даешь, данные медицинские принадлежности должны храниться на кухне), несколько батареек и флешек, а также смятый новый выпуск «Нью Ньюс». Вот уж от кого я точно этого не ожидал, так это от Ильи. Я усмехнулся, подумав о том, что если он еще и читал мои статьи, то он наверняка должен был быть приписан к лику святых. Задвинув ящик обратно, я осмотрелся еще раз, стараясь запомнить каждую деталь. Я закрыл глаза, воссоздавая в голове комнату и представляя, как в нее устало вваливается Илья после тяжелого дня, падает на диван и вытягивает свои длинные ноги, накрывая лицо ладонью.

Я мотнул головой и направился в сторону лестницы, ведя пальцами по пустым стенам. В этом доме определенно не хватало уюта. Хотя бы элементарно ковров, картин или растений, которые могли бы хоть как-то разнообразить помещение.

Второй этаж выглядел еще более пустынным, чем первый, но, на удивление, дискомфорта не ощущалось. На полу были постелены деревянные доски, кажется, лакированные, но я не стал присматриваться, направляясь в сторону полуприкрытой двери. За которой я обнаружил достаточно просторную ванную комнату и включил в ней свет. Ванна, душевая кабинка, раковина со стоящим на ней стаканом, в котором находилась синяя зубная щетка и полупустой тюбик мятной пасты. Я подошел поближе, берясь пальцами за зеркальную дверцу шкафчика и открывая ее, заглянул внутрь. Пена для бритья, бритва, несколько кремов для кожи (значит, он все-таки за ней следил, а это уже хоть немного делало его более приземленным для меня). Я обернулся и увидел прямо у входа стиральную машину, внутри которой лежала одежда. На стиралке было несколько полотенец, небрежно брошенных сверху, и шампунь с гелем для душа, который Илья даже не удосужился закрыть. Что, впрочем, сделал за него я. В углу комнаты стояли моющие средства и ведро со шваброй. На секунду у меня промелькнула мысль, что где-то здесь наверняка есть веник, и мне пришлось прикрыть рот тыльной стороной ладони, чтобы не засмеяться. Нервно засмеяться. Господи, я правда нахожусь у него дома.

Я вышел из ванной, выключив за собой свет, и посмотрел на прикрытую дверь в спальню. Спокойно. Признайся себе, Соло, в первую очередь ты пришел сюда ради нее. Ты ведь даже не стал проверять подвал и кладовку. Ты сразу пошел сюда. Признайся, Соло, ты просто хотел поваляться на той же кровати, на которой он спал несколько лет.

Блять, да.