i ebdddae2db928a4a

   Правда, утром являлись наставницы во главе с Мудрейшей, и гоняли нас по всему селению лозинами, как Любашиных коз - не разбирая по какому месту бьют. Ну, было за что... Вскоре предводительница уже и не радовалась тому, что мы с сёстрами перестали грызться. Мы ведь объединились и направили свои коварства против окружающих! Больше всех от пьяных амазонок пострадали Большие и Малые Хренушки... Зато нас знали в лицо и уважали, а ещё побаивались. Даже легенды о нас сочиняли. По большей части неприличные: о девах -- покровительницах вина, драки и брани.

   И вот, наконец, настал вечер моего посвящения. На главной площади разожгли огромный костёр. Вокруг горели дурманящие рассудок травы, делая воздух тяжелым и ароматным. Матери, сёстры, наставницы оделись в традиционные боевые облачения: длинные юбки, короткие нагрудники. Надели украшения. Пели и танцевали, создав хоровод, в центре которого стояли бабушка, Мудрейшая и верные мои соратницы по пакостям.

   - Кем ты хочешь стать, дочь наша? - спросила предводительница, как полагается -- с пафосом.

   - Шпионкой, - потупившись ответила я, и шаркнула ножкой.

   - Хорошо, я подумаю, куда тебя определить! - согласилась Мудрейшая и тут вперёд выступила Настасья.

   - Её путь уже предопределён. Вот прочтите! - она протянула старшей свёрнутый трубочкой лист, перевязанный лентами и украшенный знакомой эмблемой. Прочитав строки, Мудрейшая хмыкнула и снова посмотрела на меня.

   - Быть по сему! Ориана ты отправишься в Карру, и поступишь в распоряжение его величества Тайрелла I Справедливого.

   Я сдержала охватившую меня радость, хотя очень хотелось прыгать до небес, прищелкивая каблуками сапог и подвывать. Но я смирно стояла на месте, стараясь не слишком откровенно ухмыляться.

   Когда он только успел незаметно всё обговорить с Настасьей и даже сварганить письменное приглашение? Хотя с него станется! Он ведь и план свой женитьбы на принцессе быстро изменил...

   Дальнейшее я помню с трудом. Меня поили какой-то настойкой, очень отдающей душистыми травами и мятой. Пение становилось всё громче, огонь -- ярче. А потом мне набили татуировку чуть пониже поясницы...

* * *

   - Отличительный знак! Символ уважения, касты!.. - бубнила я на второй день, лёжа на животе в доме бабушки, пока она осматривала мою татуировку, из-за которой я сесть даже не могла. Отомстила же мне Тамара. Ох, и тяжёлая у неё рука!

   - Терпи! - приговаривала бабушка.

   - Ну, ты же богиня! Ну, сделай же что-нибудь! - на моё нытьё сбежались все, кто мог. Тень тыкал холодным носом в ладони, а Вей сидел с такими же страдальческим лицом, как у меня, только прижимал холодную тряпку не к попе (как в моём случае), а к голове. Рядом с ним, примерно в таком же состоянии, распластался призрак первого правителя вампиров. Оба мужчины стонали, подхватывая мои завывания, и бабушке приходилось всё это выслушивать, пока её божественное терпение не лопнуло.

   - А ну цыц! - рявкнула она, и мужчины мгновенно смолкли, даже выровнялись, расправив плечи.

   - Вей, - обратилась Ба к супругу. - Ответь мне, как ты умудрился призрака споить?

   - Это не я! - промычал ветреник, попытался мотнуть головой. Получилось плохо и он чуть не врезался в стену. - Это он меня споил! А как он при жизни пил!.. Ужас просто!

   Бабушка закатила глаза. По дому, в отсутствии Фаи, она ходила в своём нормальном божественном облике молодой прекрасной девы. Поэтому называть её бабушкой язык не поворачивался.

   - Вот! - проворчала Ба. - У тебя не дед, а бог-алкоголик!

   - Ну, солнышко моё, - подкрался к ней сзади Вей. - А у нас нет разве рассольника? Может в погребе осталась хоть одна баночка?

   Этой самой баночкой он и получил по носу за подхалимаж. Пока бог и призрак наслаждались соком от помидор, я принялась за старое - то есть затянула вой о том, как у меня задница болит.

   - Хватит ныть! - оборвала меня на самой жалостливой ноте богиня. - Это всего лишь маленькая татуировка.

   - Да? - разозлилась, что меня никто не хочет пожалеть. - Маленькая? Да у меня вся задница болит! Моя бесценная попочка!..

   - Отойди! - подвинул Селену Вей, присел рядом со мной и подул на больное место. Стало легче.

   - Дед! Ты настоящий друг! - успокоилась я.

   - О как с детьми надо! - похвастался Вей перед супругой, а потом снова повернулся ко мне. - Назовёшь меня ещё хоть раз дедом, я тебе ещё одну татуировку сделаю, на лбу, внученька!

   Я боялась даже представить себе, что он собирался начертить на моём лице. Поэтому пока помалкивала, размышляя, а чего это вдруг наш дед расхотел быть дедом? Вей и Руи быстро успокоились... И через час опять разбушевались. Достали самогон и принялись квасить. Ещё часом спустя мы втроём - я, Ба, и Тень - сбежали на улицу, не выдержав фальшивого пения пьяных существ.

   Заняв всю лавку, я играла с хвостом, развалившегося под ней волка. Естественно, лежала на животе, потому что сидеть не могла. Ба пристроилась на пне и задумчиво глядела на звёзды.

   - А расскажи мне о маме! Как так получилось, что все думают, мол, мы с ней от Златоусого родились, ведь на самом деле...

   Селена загрустила.