i e8c15ecf50a4a624

Много места в книге отведено художественной интеллигенции. Автор характеризует политиче­ские настроения и художественное творчество в годы революции выдающихся деятелей русской культуры: А. М. Горького, Л. Н. Толстого, В. Г. Короленко, А. А. Блока, В. Я. Брюсова, Л. Н. Андреева, Н. А. Римского-Корсакова, Ф. И. Шаляпина, Л. В. Собинова, М. Н. Ермоло­вой, В. Ф. Комиссаржевской, К. С. Станиславского, И. Е. Репина, В. И. Сурикова и многих других.

Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Предварительные заказы на эту книгу следует присылать по адресу:

Москва. Центр, Б. Черкасский пер., 2/10, магазин ч<Книга — почтой» конторы «Академкнига» или в ближайший магазин «Академкнига».

Адреса магазинов «Академкнига»:

Москва, ул. Горького, 8 (магазин № 1);

Москва, ул. Вавилова, 55/5 (магазин N° 2); Ленинград, Д-120, Литейный проспект, 57; Свердловск, ул. Белинского, 71-в;

Новосибирск, Красный проспект, 51;

Киев, ул. Ленина, 42;

Харьков, Уфимский пер., 4/6;

Алма-Ата, ул. Фурманова, 139;

Ташкент, ул. Карла Маркса, 29;

Ташкент, ул. Шота Руставели, 43;

Баку, ул. Джапаридзе, 13;

Уфа, 55, Проспект Октября, 129.

NGKdVtl

АКАДЕМИЯ НАУК СССР ИНСТИТУТ ИСТОРИИ

А. Я. Аврех

ЦАРИЗМ

И ТРЕТЬЕИЮНЬСКАЯ СИСТЕМА

ИЗДАТЕЛЬСТВО «НАУКА» Москва 1966

РЕАКЦИЯ*

Столыпинский террор. Когда сраженный буревестник рево­люции упал на землю, на добычу вылетели совы реакции. Прогнивший насквозь царский режим, воплощение застоя и деспотизма, защищал свое существование свойственны­ми ему подло-жестокими, варварскими средствами.

Повальному обыску была подвергнута вся страна. Обы­скивали железнодорожные поезда, церкви, школы, универ­ситеты, земства и даже суды и психиатрические больни­цы К Никто не был застрахован от ареста и высылки. За­ключенных подвергали жестоким истязаниям и пыткам.

В Козловской тюрьме арестованных крестьян избивали нагайками и железными прутьями; приводили в сознание холодной водой и снова били. В харьковской тюрьме на арестантов надевали смирительные рубашки, а затем били кулаками, топтали ногами. Севастопольские тюремщики за малейшую провинность секли розгами. Акатуйская ка­торжная тюрьма прославилась избиениями политических заключенных. Начальник тюрьмы просил официального разрешения сечь политических _t розгами. В Риге аресто- [368][369]

ванйых били плетьми, посыпали раны солью, вырывалй волосы, топтали ногами, тушили о тело папиросы, кормили селедкой и не давали пить. Пытали в Астрахани, Одессе, Кременчуге, Пинске, Казани, Вятке. Во время допроса одному из заключенных заткнули рот прокламациями, приговаривая при этом: «Почитай-ка теперь свои прокла­маций» [370].

Суд повсеместно был низведен до уровня столыпинской военно-полевой юстиции. В судах разыгрывались такие драмы, что рыдала публика, ко всему привыкшие защит­ники падали в обморок. Приговоры объявлялись под не­человеческие вопли невинно осужденных. Приговаривали к смерти несовершеннолетних, казнили беременных жен­щин. Один малолетний гимназист перед казнью лишился; чувств, и петля была накинута на обморочного. Те, кто избегал пули или веревки, погибали в тюрьмах. *

К началу 1908 г. в тюрьмах находилось более 200 тыс.; человек — вдвое больше, чем было тюремных мест. Аре­стантов косил сыпной тиф[371].

Смертные приговоры и смертные казни стали повсе-| дневностью — «бытовым явлением», по крылатому выра­жению В. Г. Короленко. !

Действия царизма вызывали негодование широких народных масс Европы, передовой интеллигенции. Англий­скому и французскому правительствам приходилось оправ­дываться даже перед самыми умеренными кругами* шокированными открытым союзом респектабельных «де­мократий» с режимом средневекового палачества. Русский посол в Лондоне для ориентации и организации контрпро­паганды, в связи с предстоявшим летом 1909 г. визитом в Англию царя и думской делегации, затребовал у Мини­стерства иностранных дел сведения о количестве смертных приговоров и казней, которые и были ему незамедлитель­но высланы аккуратно размеченными по годам (начиная с 1904 г.) и под конец — даже по месяцам (за 1909 г.) [372].