i e8c15ecf50a4a624

Все попытки финских членов комиссии добиться ком­промисса, но с сохранением основных прав сейма не при­вели, конечно, ни к каким результатам, и русская часть ко­миссии в одностороннем порядке выработала законопроект, который являлся полным отрицанием финляндской кон­ституции. Главная суть его заключалась в перечне вопро­сов, изымавшихся из сферы финляндского законодательст­ва и делавшихся объектом общеимперского законодатель­ства. Перечень содержал такие вопросы, как налоги, воин­ская повинность, права русских подданных, проживавших в Финляндии, государственный язык, суд, охрана государ­ственного порядка, уголовное законодательство, школьное дело, общества, союзы, печать, таможенные тарифы, тор­говля, монетная система, почта, железные дороги й др. Од­ного взгляда на этот перечень достаточно, чтобы понять, что законопроект начисто уничтожал автономию Финлян­дии, а финляндский сейм превращал в обычное губернское земское собрание.

Деятельность харитоновской комиссии вызвала самое горячее одобрение со стороны всех черносотенных органи­заций. Очередной съезд объединенных дворян в марте 1910 г. устроил приглашенным русским членам комиссии восторженное чествование.

Законопроект об общеимперском законодательстве, ка­сающийся Финляндии, был принят Думой и Государствен­ным советом буквально в пожарном порядке. 14 марта 1910 г. последовал высочайший манифест о внесении за­конопроекта в Думу. 17 марта он уже был оглашен в Думе, а 22 марта передан в комиссию. 10 мая законопроект по­ступил на рассмотрение Думы и 25 мая уже был ею при­нят. Государственному совету, обычно такому медлитель­ному, понадобился на этот раз всего лишь месяц, чтобы ут­вердить законопроект. 17 июня 1910 г. он был утвержден царем и стал законом.

Обсуждение законопроекта в Думе проходило в атмос­фере дикой травли финнов. Опять были пущены в ход уг­розы подавления «силой оружия», обещаны «самые беспо­щадные репрессии... в отношении взбунтовавшейся окраи­ны», заявлено, что «любви чухонской нам не нужно», и т. п. Когда председатель объявил, что законопроект принят, Пуришкевич воскликнул: «finis Finlandiae» — конец Финляндии [541].

Кадеты и прогрессисты выступали против законопроек­та. Их общую точку зрения на задачи и методы империа­листической и колониальной политики выразил Милюков. Наша основная ошибка, заявил он, состоит в том, что мы «действуем ассирийскими средствами», в то время как надо в пример брать Англию. «...Есть империалистская полити­ка и политика,— воскликнул Милюков.— Та империалист­ская политика, которую ведет империалистская Англия, разве похожа на нашу!» «Завидно становится, когда чита­ешь о культурных методах английской колониальной по­литики», «умеющей добиваться скрепления частей цивили­зованными, современными средствами» [542].

Только левые депутаты заклеймили законопроект с подлинно демократических позиций.

Трудовик-крестьянин Рожков в заключение своей речи воскликнул: «Мы шлем наш дружеский и горячий привет финляндскому народу... и протестуем против данного за­конопроекта». Другой крестьянин-трудовик, Кропотов, зая­вил: «Большинство крестьян Российской империи на своей шкуре переживают гнет правительства, и, следовательно,

крестьяне не могут желать какому бы то ни было народу гнета, а тем более свободному народу финляндскому» [543].

Из выступлений социал-демократов наиболее сильной была речь Покровского. «Теперь вы,— делал он свой глав­ный вывод,— снова беретесь за финляндцев. И русский на­род, и его боевой авангард, рабочий класс, еще раз подает братскую руку финляндскому народу для общего дела ос­вобождения от политического гнета. Не здесь решится финляндский вопрос, он решится народной борьбой!» [544].

В. И. Ленин посвятил законопроекту специальную статью «Поход на Финляндию». Разоблачая в ней не толь­ко царизм, но и кадетов как националистов и мнимых дру­зей Финляндии, а также финляндскую буржуазию, В. И. Ленин писал: «Придет время — за свободу Финлян­дии, за демократическую республику в России поднимется российский пролетариат» [545].

Сам по себе закон 17 июня 1910 г. не имел непосредст­венных практических последствий. Его значение состояло в том, что он являлся «законной» основой для принятия законопроектов, конкретно затрагивающих тот или иной пункт из указанных в перечне. Дума успела принять не­сколько таких законов (об «уравнении» прав русских граждан, проживающих в Финляндии, с финскими, юб уп­лате финляндской казной 20 млн. марок взамен отбывания финскими гражданами воинской повинности и др.). Пра­вительство и Дума и на этот раз очень торопились. «Контр­революция в России,— писал В. И. Ленин,— спешит вос­пользоваться полным затишьем у „себя дома^и, чтобы воз­можно больше отнять из финляндских завоеваний» [546].