Очевидно, я не получила свою памятку с полезной информацией для Учбенов.
– Простите, я была немножко занята с тех пор, как приехала с кровавого побоища на
вилле Гая.
Оба мужчины внезапно помрачнели. Был ли их друг среди убитых там Учбенов?
– Не беспокойся, – заверил ее страж поменьше ростом. – У нас впереди целый день.
Мы введем тебя в курс дела.
Стражи отвезли меня в старомодный небольшой торговый центр, находившийся в
тихом предместье вдалеке от центра Рима. Я умоляла их проехать мимо Колизея, но они
настойчиво желали сохранить свои головы на шее.
Гай ясно дал понять, какое наказание ждет тех, кто допустит, чтобы я оказалась в
опасности.
Между покупками обуви, одежды, косметики и просто потрясающего маленького
черного платья стражи обмолвились, что я приглашена вечером на обед, эти двое – Роберт
и Майкл – рассказали мне все об Учбенах.
Как ни странно, они ничего не утаивали. Думаю, из-за моего статуса полукровки.
Самое поразительное, что я узнала, так это то, что Учбены существовали тысячу лет
или около того, они скрывались от всего мира и жили и работали, как обычные люди.
Учбены были чем-то вроде элитного делового клуба, за исключением того, что у них был
свой собственный Пенсионный фонд, своя страна – на самом деле две, но они не захотели
говорить мне, какие – и собственная армия.
К тому времени, когда мы вернулись, и две тысячи долларов позже, я узнала об
Учбенах все, что хотела. Но самые важные вопросы все еще оставались без ответа.
Правду ли говорил Гай, и Мааскаб убили мою бабушку? И почему им нужна я? Если
я разорву связь с Гаем, буду ли я в безопасности? Излечится ли мое сердце когда-нибудь?
Я открыла дверь в комнату, она была пуста, но на столике возле двери лежал
конверт.
~ 114 ~
Я прочитала записку еще три раза. Искренен ли он? И почему вдруг у меня
появилось ощущение, что ко мне подлизываются?
Достаточно плохо было то, что Гай меня отверг. Я могла понять, почему – в его
глазах я была ребенком – но меня обижало, что он никогда не доверял мне настолько,
чтобы попросить.
Вопросы роились у меня в голове. Чем больше о них думала, тем сильнее желала
вырвать правду у Гая, раз и навсегда. Кто я для него? Долг? Друг?
Если я не выясню это, то не смогу жить дальше, даже освободив Гая от связи.
***
В кои-то веки мои волосы решили сыграть роль моего союзника. Клубничные кудри
падали на плечи идеальными завитками.
После часа в сауне моя кожа была гладкой и мягкой, и, так как я от беспокойства ела
очень мало в последнюю неделю, маленькое черное платье сидело на мне до
невозможности идеально – единственное утешение для меня, почему бы и не
порадоваться этому?
Я даже умудрилась во время похода по магазинам купить фантастический черный
атласный бюстгальтер, в котором мой скромный второй размер выглядел, как очень
соблазнительный третий. Спасибо тебе, пуш-ап.
Изысканных украшений у меня не было, поэтому я просто надела кулон Томмазо,
стараясь не раздражаться. Кулон не виноват, что Томмазо бросил меня на целый день ради
"задания".
К восьми часам меня было не узнать.
Напоследок я нанесла на губы мерцающий розовый блеск, подчеркнула глаза
дымчатым макияжем и нанесла на ресницы толстый слой черной туши. Казалось глупым
тратить время на прихорашивание, но мне нужен был перерыв от драмы.
Как гласит пословица: "Когда ты в Риме..."
Как по команде, в комнату вошел Гай, и время словно замедлилось. Он надел
сшитый на заказ черный костюм – несомненно, итальянский – бирюзовую рубашку и
галстук, гармонирующий с его лучистыми глазами.
Волосы ниспадали черными волнами, обрамляя высокие скулы и безупречные
полные губы. А кожа цвета корицы подчеркивала чувственный образ.
Для мужчины его размеров выглядел он великолепно – стройный, элегантный.
Поразительная перемена по сравнению с его беспощадностью и раздражительностью
раньше.
Гай окинул меня голодным взглядом и одними губами произнес – "моя"? – пока не
спеша бродил взором по моему телу.
– Сегодня ты просто обворожительна, – восхитился он, затем сглотнул.
– Спасибо за платье, – холодно ответила я. Только потому, что от вида Гая слюнки
текут, еще не значит, я прощу его за то, что он так резко отвергнул меня прошлой ночью
или за годы мучений. – Ну? – поторопила я, приподняв бровь в ожидании.
~ 115 ~