i c2ab19a2c5d6e8bb

   – Отлично! – девушка ловко подхватила его. План был прост: привязать конец лески к арбалетному болту, выстрелить в рюкзак и осторожно подтащить к себе. Но, по закону подлости, не сработало все, что только могло не сработать. С первого болта петля соскользнула прямо в полете, на второй попытке линь запутался «кошачьей колыбелью» невероятной сложности, часть пришлось отрезать и выбросить. Третий выстрел оказался самым удачным – болт вонзился и прочно застрял в брезенте. К несчастью, это привлекло внимание одного из хортов. Темно-серый зверь подозрительно зыркнул в сторону чужаков и принялся обнюхивать трофей.

   – Не трогай. Сейчас ему надоест, – Михаил неслышно приблизился, встал за плечом девушки.

   – Не -а, – Софья страдальчески поморщилась. – Там вяленое мясо осталось, он учует…

   Полегоньку она начала сматывать линь. Когда рюкзак сдвинулся с места, хорт отскочил на шаг назад и тихо зарычал, на его морде появилось удивленно-обескураженное выражение. Рюкзак дернулся еще раз, приминая траву, и у мутанта прибавилось решимости. Или просто сработали собачьи инстинкты «убегают – хватай и держи». Клыки лязгнули, намертво вцепляясь в добычу.

   – Пошел вон! – девушка рванула линь сильнее. Катушки не было, натянутая струна врезалась в руку даже сквозь перчатку. Псина в ответ уперлась в землю всеми четырьмя лапами и ответила глухим ворчанием из-за стиснутых зубов. Рывок в одну сторону, в другую… На землю брызнули лепестки желтого цветка, раздавленного лапами всмятку. Шов разошелся с жалобным треском, содержимое рюкзака высыпалось на асфальт.

   – Ох ты у меня сейчас получишь! – злобно прошипела Третья. Руки привычным жестом взвели тетив у арбалета, стрела заняла место на ложе, приклад уперся в плечо. – Давай же, повернись, тварь.

   Словно понимая, пес начал пятиться, волоча в зубах остатки растерзанного рюкзака и подставляя под выстрелы защищенную хитиновыми пластинами грудь и плечи, а не уязвимые бока.

   – Брось, это бесполезно. Не попадешь.

   – Сгинь! – огрызнулась Софья.

   – Как знаешь, – Михаил отвернулся. Формально он возглавлял разведгруппу – номер первый, профессионал, каких в Метрограде можно было пересчитать по пальцам одной руки. Но пройденные огонь, вода, мутанты, радиация и еще миллион опасностей за последние месяцы настолько сблизили разведчиков, что всякая иерархия между ними почти стерлась. Конечно, рявкни он сейчас хорошенько, да приправь еще приказ сочным ругательством, Софья безоговорочно послушалась бы его. Но вот толку от этого… Пускай лучше постреляет, хоть отвлечется.

   Послышался сухой щелчок арба лета и затем жалобный собачий визг. «Попала», – с некоторой гордостью отметил про себя Михаил.

   Подаренный одесскими оружейниками легкий арбалет не приглянулся ни Первому, ни Второму – Гриму, оставшемуся в Одессе залечивать раны, – они отнеслись к нему, как к игрушке, предпочли уже привычные самопалы. Зато для женской руки он оказался как раз впору, Софья не расставалась с ним в дороге, а каждая свободная минута уходила на тренировки. Тогда же с ее легкой руки оружие получило имя – Травма. В основном из-за синяков, оставленных им самой владелице.

   Позже арбалет очень выручил разведчиков на обратном пути в Киев, когда в стычке с Кричащими Ангелами под Белой Церковью у самопала после очередного выстрела разорвало ствол. Приблизиться к крикунам больше, чем на пару десятков метров, означало нарваться на мощнейший акустический удар. И если человек отделывался только потерей сознания и кровотечением из ушей, говорили, что ему невероятно повезло. К не счастью Ангелов, Травма прицельно била вдвое дальше.

  * * *

   – Что? Предлагаешь использовать тебя, как приманку? Чтобы я удирала, пока они тебя будут жрать? – Софья задала вопрос, пытаясь скрыть волнение под напускным цинизмом. – Не дождешься. Хотя бы жетончик бросим, кому быть собачьим кормом.

   – Жетончик бросим! – передразнил девушку командир. – Сладу с тобой нет, не даешь побыть рыцарем в сияющем, – осмотрел себя, – сияющем ОЗК.

   – И не дам, – согласно кивнула та. – Потому что это самый идиотский план, который я только слышала. Надо придумать что-то другое, не настолько самоубийственное. В конце концов, – она покосилась на собак внизу, – не могут же они сидеть здесь вечно… Вспомни девиз Метрограда: «Выжить должны все».

   – Идиотский план? – мужчина с деланным недовольством фыркнул. – Так предложи получше. Можешь заспорить их до смерти, например.

    – Я предложу. Вот еще только немножечко подумаю – и предложу, – Третья неизвестно какой по счету раз посмотрела вниз, втайне надеясь, что хортов там не окажется. Увы, звери никуда не делись. Свирепые и беспощадные, они терпеливо ждали, пока их жертвы сами прыгнут вниз, измученные голодом и жаждой.

   – Не знаю пока. Но все равно то, что предлагаешь ты – это невозможно.