i 8bdbade28e9badc5

Одиночество, одиночество!!! Ты – яд, который медленно убивает, разъедает изнутри, при этом вечно ехидно хихикая над ухом, наслаждаясь, неустанно радуясь своим крошечным победам. Шаг за шагом – ты лишаешь сил меня ЖИТЬ.

***

- Мама, так когда они скажут нам, помогла эта операция или нет?

- Мария…

- Да?

- Я вчера разговаривала с доктором…

- И?

- Он сказал, что,… может, еще одна понадобиться…

- Ясно…

***

Разве можно свыкнуться со своим приговором?

Неумолимо уповаешь…

Надежда едва теплиться, но, черт подери, все равно ЖИВЕТ! Все равно дает рвение существовать и ВЕРИТЬ!

Глупо, необоснованно…

Твердят, что не стоит отчаиваться. Следует непременно ходить на ежедневные занятия, разрабатывать мышцы, психически настроиться на излечение,… верить в то, что вся эта лабуда поможет вернуть возможность ходить...

НО ненавязчиво, между прочим, между наставлениями на хорошее, все же… начинают тебя приучивать к креслу.

Как бы на время, но… нюансы, тонкости уже неустанно вдалбывают в голову. Поворот, заворот.

Дружеская помощь. Я должна быть благодарна за это, ведь другим и такого не видать: брошенные в клещи жизни, им приходиться познавать всё в одиночку, самостоятельно…

Но отчего-то мне не радостно, даже редко искреннее спасибо вырывается наружу…

НЕНАВИЖУ!

Ненавижу…

***

И чем чаще опускаюсь в железные лапы «нового» друга, чем отчетливее понимаю, что даже, если, вдруг, коль повезет… я встречу еще когда-нибудь Луи-Батиста, своего призрачного Принца, то такое счастье, в инвалидном кресле, как я, ему уже не будет нужно.

Вера, старания, надрывные усилия… А толку-то?

Время идет, а результаты плачевные…

КАЛЕКА…

Глава Одиннадцатая

***

(Луи)

Обрывками всплывали воспоминания о той тяжелой, злополучной ночи…

Вот я отрываю окровавленное тело Марии из-под обломков. А вот уже еду вместе с ней в машине скорой помощи…

Больница, холл, обескураженные медсестры, взволнованные врачи…

Увозят, увозят от меня…

…по длинному коридору, тихий скрип колес, цоканье каблуков по холодному, мраморных отливов кафелю…

увозят прочь…

***

- Морена?

- Здравствуй, мой милый Луи!

- Чего тебе?

- Отчего такой угрюмый?

- Паршивый день.

- А я к тебе по делу.

- Не сомневался.

- Я слышала, ты едешь на Собрание к Аро де Ивуар?

- Это - закрытая информация.

- Не сомневаюсь. Но у меня есть к тебе просьба.

- Просьба?

- Да. Я более, чем уверенна, что знаю один из пунктов повестки дня вашей встречи. И там пестрит мое имя. Можешь не отвечать. И вот я прошу, в силу нашей старой дружбы, как Поверенный[1][1], заступиться за меня и попросить прекратить следствие по этому делу.

- Милая моя барышня, Вы так наследили с этими нелепо брошенными трупами, что глупо являться на глаза даже такому добродушному вампиру, как я.

- Батист, прошу. Ты же можешь. Тебя послушают.

- Вот именно, из-за того, что меня послушают, я и не буду просить ничего за кого-либо. Никогда за себя не просил. И за других не стану.

- Луи…

- Нет, Морена. Нет.

- А как же наша дружба?

- Я никогда не называл разовый секс дружбой, прости.

- Ах, вот как? Хорошо… Хорошо, дорогой. Я тебе еще аукнусь.

- Не забывай, кто перед тобой. Я вполне могу прямо сейчас тебя взять за шкирку и доставить на Совет.

- Но этого не сделаешь - ты слишком правильный…

- Но я могу и оступаться.

- Мой Луи чрезмерно принципиален, чтобы на таких пустяках оступаться.

- Все равно помощи от меня не жди.

- Зря, ЗРЯ ты так…

- Милая, на то Поверенные вечно одиноки, что ни словом, ни делом ты мне не причинишь вред. Ни мне, ни моим близким. Ибо насчет первого – я сильнее тебя в два раза, как физически, так и ментально, а со вторым – близких у меня нет.

- У всех есть скелеты в шкафу, а под кроватями - любовники.

- В своем чулане я давно пропылесосил. А последних – не держу.

- А я проверю… На всякий…

- Дерзай…

…

Чтобы успеть на это злополучное Собрание пришлось все же взять напрокат автомобиль, хоть и чревато тем самым выдать место встречи, но, увы, другого ничего не придумал… И так опоздал на несколько часов из-за крушения поезда. Члены Совета, в том числе и сам Ар де Ивуар, любезно ждали меня до последнего.

А чертовка Морена была права. Чуть ли не первый пункт разбирательства дел злоумышленников и беглецов заняла именно эта леди, уступив лишь серийному маньяку Личару и опостылевшей всем шайке ТХПМ.

- Фран, сомневаюсь, что все так просто, как ты себе нарисовал.

- Ты думаешь, я не смог поймать каких-то четырех бандитов ТХПМ?

- Три года ты за ними гонялся, и вот теперь так легко ты их взял, раз – и сверг без боя?

- Почему без боя? Матуа, я, конечно, наслышан твоей проницательностью и интуицией, но не будь таким циником. Другие тоже знают свое дело.

- Надеюсь, но ведь четвертого из них ты так и не нашел?

- Успею.

- Неверный ответ.

- Ладно, ребята, хватит спорить, - вмешался Ар. – Но я бы, Фран, все же перепроверил птичек в клетке.

- Ладно...

- И так, что там у нас насчет Морены де Голь? – не выдержал я.