i 59ae6d9d3b53a242

С глянцевой обложки улыбалась беззаботная малышка. В подгузнике с рыжей русалочкой, пухлощекая и босая. На второй странице, такой же плотной, но уже матовой шли записи корявым, забористым почерком. Вес, рост, месяцы жизни. Прививка… прививка… осмотр.

Вот тут маленькое жирное пятнышко – Ярик схватил компромат на себя сразу после того как умял плитку белого шоколада. А тут подран уголок. Трехгодовалый Ярик достал карточку из шкафа, наверное, прочесть хотел – какой он здоровый и сильный.

Ярик… Мелинда… Глаза обожгло, щеки защекотало, с подбородка закапала влага.

Чья-то теплая рука легла на плечо. Настойчивая, твердая. Встряхнула, развернула меня как безвольную куклу.

– Елисса? Ты в порядке? Что случилось? Тебя кто-то обидел? – пробился сквозь пелену слез и безысходной тоски немного хриплый, низкий мужской голос. Я подняла глаза и встретилась с синим взглядом Рейгарда.

Мельранец наклонился к моему лицу и смотрел взволнованно, тепло.

Губы вытянулись в жесткую линию, скулы резко очертились.

– Яа-а-а… В порядке, – я крутанулась на пятках, пряча глаза, пытаясь суматошно вытереть слезы. Даже спиной ощущала, как приблизился мельранец. Он не касался, нет, замер меньше чем в шаге. Тяжело задышал, осторожно положил руку на плечо, и горячий шепот пощекотал ухо:

– Лиса. Все будет хорошо. Я обещаю.

И почему-то я не отодвинулась, замерла, ловя его теплое, неровное дыхание и шепот:

– Я позабочусь о ней. И… о тебе тоже.

Ни с того, ни с сего замедлилось время, а, быть может, остановилось совсем. Часто-часто заколотилось сердце. А шепот Рейгарда заглушил эхо сотен шагов по металлическому полу и нескончаемый гомон отпускников, мечущихся по телепорту в поисках нужного рейса.

– Успокойся. Лиса. Все будет хорошо…

Глупые мурашки пробежали от затылка к копчику.

Рейгард вдруг прижался ко мне – знойный и каменный. Вздрагивающие пальцы соскользнули с плеч, устремились к ладоням. Медленно, осторожно опустились на талию. И снова тело мельранца отреагировало на нашу близость слишком быстро, слишком по-мужски.

Я отпрянула, и наконец-то смогла связно мыслить. Рейгард застыл, прямо под цифрами рейса. Большой, напряженный и… почему-то растерянный. Губы его вздрагивали, а глаза смотрели не мигая, неотрывно следили за каждым моим жестом.

– Ээээ… Все нормально. Просто задумалась, – промямлила я, судорожно пытаясь понять, что же такое случилось между нами секунду назад. – Мелинда?

– Уже на борту.

– Как на борту? – поразилась я. Огляделась – ни транспортника, ни портал для него еще не подали.

Рейгард словно прочел мои мысли.

– Они сели через служебный вход, чтобы не мучить больную ожиданием.

Мне показалось или в голосе мельранца звучало участие?

– А врачи? – встрепенулась я.

– Фаскраф скоро будет, медсестры на месте.

Он говорил деловито и взволнованно одновременно, словно отвечал хорошо заученный урок очень строгому и придирчивому педагогу. Я удивленно посмотрела на Рейгарда и вопрос сорвался с губ сам собой.

– А почему бы тебе не объявить Мелинду своей беременной невестой? А я останусь на Земле? А? И хлопот меньше и заботы…

И снова этот взгляд. Словно я его оскорбила, унизила. Снова эти поджатые губы и хмурое, потемневшее лицо.

Мельранец отступил на пару шагов, будто внезапно вспомнил про дистанцию.

Я ожидала возражений, возмущений, объяснений. Да хоть чего-то! Но Рейгард молчал, не сводя с меня пронзительного синего взгляда. И я чувствовала, как решимость тает, как странно сосет под ложечкой, и время замедляет ход. Внутри разливалось тепло, сердце припускало быстрее, а голова стремительно пустела.

Да что со мной такое? Я тряхнула головой, сбрасывая наваждение. Мельранец не шелохнулся – замер каменной глыбой.

– Яааа… требую… от-ве-та, – выдавила через силу.

Грудь Рейгарда вздымалась мехами, он все еще ни разу не сморгнул, лишь судорожно сглатывал и скрипел зубами.

– Ты… я… – мельранец слегка охрип, и говорил с таким придыханием, словно не стоял столбом, а бежал куда-то сломя голову. – Что за идея? – наконец сложил он связную фразу. – Ты хоть понимаешь, что моя семья первым делом заказала бы ДНК-тест? А наши тесты не чета вашим, и отцовство брата определили бы сразу.

Черт! И почему я сама об этом не подумала? В голове воцарился кавардак. Вроде бы он говорил правильные, справедливые вещи. Но почему так волновался? Почему так отреагировал на мой, вроде бы, невинный вопрос? В нем же не было ничего зазорного!

Рейгард дергано всплеснул руками, подскочил и вдруг схватил меня за плечи. Каменные руки приковали к месту, но боли не причиняли.

Мельранец наклонился, и его тяжелое дыхание обдало лицо жаром. Снова эти синие глаза. Такие глубокие, такие чистые… Губы… жесткие и чувственные… И голос… бархатистый, низкий… от которого вибрирует каждая клетка.